Тени в темных углах. 3ачарованное озеро - стр. 9
Вот уж нежданное предложение, как черепица с крыши на голову упала! Тарик даже не нашелся сразу, что сказать. Нури продолжала увереннее, правда, все так же чуток отвернувшись:
– Вы ж уже в тех годочках, молодой хозяин, когда душа требовает. И я так очень даже запросто… Никто ничегошеньки не узнает: ни старшие хозяева, ни еще кто… И ничего такого особенного мне от вас не надо, разве вот только…
– Что – только? – спросил Тарик все еще чуточку ошеломленно, без всякого делового интереса.
– Да подарите мне тогда шустак-другой, вот и будет ладненько… – Нури открыто посмотрела ему в глаза. – Меня ж от этого, наши девахи наставляют, не убудет, а вам будет приятственно. Ни одна еще от этого не затяжелела… Завтра ярмарка будет, и хозяйка, дай ей Создатель здоровья, меня отпустила и даже шустак пожаловала. У меня еще немного прикоплено медяшек, но там же столько будет всякого, глаза разбегутся… Вот бы сейчас прямо и пошли в сараюшку. Старший хозяин в лавку ушел, хозяйка стиркой занята, а вам нынче ученую премудрость постигать не надо, у вас вольные денечки… Пойдемте? Я правда плевать не буду, все до капелюшечки сглотаю…
– Нет уж, – сказал Тарик, нисколечко не раздумывая. – Ступай неси воду, а задумку эту выбрось из головы. Пару шустаков я тебе ради ярмарки и так подарю.
– А может, все ж таки…
– Шагай, кому говорю! – прикрикнул Тарик уже с надлежащей строгостью в голосе.
Подействовало. Подхватив полуведерки, Нури пошла к бочкам, а Тарик задумчиво смотрел ей вслед, немножко копаясь в себе…
Положа руку на сердце, порывшись в глубинах души, наедине с собой можно признаться: при других раскладах он, очень может оказаться, и отозвался бы на такое предложение, не раздумывая сходил бы в сараюшку. Это с девчонками моложе двенадцати годочков вытворять этакое, пусть даже не жульканье, крайне предосудительно – пару дюжин розог вмиг отхватишь, а при особенном невезении можно и загреметь в Воспиталку. Но в том случае исключительно, когда речь идет о вольных горожанках. Кабальницы – совсем другое. Вообще-то, и их жулькать, не достигших четырнадцати годочков, считается немного предосудительно – но это чистая негласка и не более того, писаных регламентов наподобие тех, что защищают горожаночек, тут нет. То, что предлагала только что Нури, ни под какие негласки не подпадает, кабальница – полная собственность хозяина. И ограничься бы Хорек только этим, Тарик не смотрел бы на него так презрительно. В конце концов, есть в их классе в Школариуме двое зухов, любящих при случае похвастать, что недавно сделали сосунками родительских кабальниц – вовсе даже не принуждая, обе, годочки Нури, охотно согласились за невеликую медную денежку и подарочки вроде дешевых лент в волосы и браслетиков-колечек. Никто в классе не сомневается, что парнишки не врут, а говорят правду: кабальницы есть кабальницы, знают свое незавидное местечко на грешной земле. К тому же, как только что сказала Нури, их от этого не убудет…
Вот только те две кабальницы, судя по рассказам одноклассников, весьма даже симпотные. А Нури сущая уродинка, вся какая-то кособокая, ноги кривенькие, на личико страшноватая. Тарику только сейчас пришло в голову: а что, если родители нарочно такую уродинку и купили, чтобы сыновьям, когда подрастут, лишние глупости в головы не лезли? Очередная взрослая хитрость из тех, которые не сразу понимаешь и усматриваешь…