Тени. Сплетенные тьмой - стр. 16
На мгновение закрыв глаза, я услышала, как мурлычет кот, сидящий у Флоренс на коленях, а страницы кроссворда шелестят, когда она вписывает туда букву за буквой.
Я вздохнула и прогнала мысли о доме.
– Не должна была все рушить, не должна, – обвинила я саму себя в том, что случилось, и открыла приветственную папку.
План здания я уже вытащила оттуда, поэтому первой лежала третья страница. Расписание работы комнаты антиагрессий. Директор поставила мне одно занятие на завтра, сразу после уроков.
– Обязательно: легкая спортивная одежда, – прочитала я не очень радостно, потому что могла себе представить, насколько это будет отвратительно. Вооруженный свистком двойник Вин Дизеля, гоняющий меня до тех пор, пока я не почувствую тошноту. Или еще страшнее – психолог, задающий глупые вопросы, пытающийся проанализировать мои проблемы. Возможно, он будет спрашивать у меня правила, пока я буду стоять в планке…
Я начала листать дальше. Часы закрытия ворот. Это напомнило мне колонию для несовершеннолетних. Я привыкла ходить куда захочу. И когда захочу. В некоторых приемных семьях, где я не прижилась, никто даже не беспокоился о моем местонахождении. Я уныло смотрела в окно. Разноцветные огоньки Лондона отражались в реке, но надвигающийся туман медленно поглощал город. Ночами я бродила по улицам. В поисках… злости.
Я встала и надела толстовку. Натянув на голову капюшон, я глубоко вдохнула запах кондиционера для белья. Закрыла глаза. Перед моим мысленным взором пронеслись воспоминания.
Холодный ветер мчался по Гайд-парку и доносил до моих ушей детский смех. Парк Винтер Вандерлэнд притягивал бесчисленное количество посетителей. Светило солнце, пахло снегом. На площадке, покрытой льдом, семьи дружно катались на коньках, а вагончики американских горок с грохотом проносились над головами гостей парка. В воздухе звенел радостный смех.
Я надела капюшон на голову и повернулась спиной к ветру. Затем засунула в рот еще один орешек в карамельной глазури. Сладость на языке и хруст – настоящее наслаждение.
– Очередной круг – очередное счастье! – через громкоговоритель артист зазывал к себе народ, в то время как рядом со мной под звон колокольчиков медленно крутилась детская карусель. Круг завершился, ожидающие родители получили обратно своих отпрысков, которые от поездки ощущали легкое головокружение. Я ухмыльнулась, когда маленькая девочка со светлыми волосами и кучей кудряшек на голове спрыгнула с лошади на карусели и с горящими от восторга глазами побежала к маме. На ее шее болтались толстый шарф и красные варежки на резинке.
Она выглядела такой счастливой, и это поразило меня до глубины души.
– Еще круг, – упрашивала маму малышка, но мать с сожалением покачала головой. – На первый раз достаточно, мышонок. Это недешево, милая.
– Ну, пожалуйста, мама. Еще кружочек!
– В следующий раз, хорошо? – мать села на корточки и надела малышке варежки.
Я смяла бумажный пакет с миндалем и засунула его в карман толстовки. Вдруг мне стало холодно, и ветер принес уже не веселый смех, а крики пассажиров с башни падения. Я слышала лишь жуткие вопли, доносящиеся из «Пещеры ужасов», вместо радостных, оживленных звуков ярмарки. Обернувшись, я увидела лицо жуткого оборотня. Темные тени тянули ко мне свои лапы, и я сделала шаг назад.