Тени сна - стр. 13

Он направился к дверям гостиницы, и тут из почти незаметного переулка на площадь, приглушенно рокоча, выполз оранжевый жук уборочной машины. Гоня перед собой обширный ком пены, машина поползла по площади, оставляя после себя мокрую полосу чистой брусчатки. Гюнтер остановился и с минуту наблюдал за её работой. Даже стоянка автомашин не создавала столь разительного контраста времён.

Миновав деревянный короб тамбура, Гюнтер открыл внутреннюю дверь гостиницы и услышал мелодичный звон колокольчика. Чистый звук, не стихая, висел в воздухе. Гюнтер задержался, послушал и, уже стоя в фойе, ещё раз открыл и закрыл дверь. Звон колокольчика повторился.

– Доброе утро. Нравится?

За стеклянной конторкой сидел ночной портье – молодой человек, светловолосый, аккуратно подстриженный, в лёгких, без оправы – одни дужки и стёкла – очках, в тёмном костюме и при галстуке. Свет от настольной лампы со старомодным матерчатым абажуром освещал небольшой квадрат стола перед ним и раскрытую книгу, от которой он оторвался, чтобы поприветствовать гостя. Портье смотрел на Гюнтера и приветливо улыбался. Улыбка и открытый взгляд сквозь мягко отблёскивающие стёкла очков располагали к себе.

– Нравится, – легко согласился Гюнтер. – Доброе утро.

– Этому колокольчику сто два года. Он из чистого серебра. Тогда такие ещё делали, – с гордостью сообщил портье.

Он заложил страницу закладкой, закрыл книгу и отодвинул в сторону.

– А нашей гостинице более пятисот.

«Она из настоящего булыжного камня, – продолжил про себя Гюнтер. – Тогда он ещё был». Он вспомнил фасад гостиницы. Судя по архитектуре, в столь седую древность здания верилось с трудом.

– Конечно, она много раз перестраивалась, – словно уловив недоверие гостя, продолжал портье. – Непосредственно этому зданию сто восемьдесят семь лет. Его возвели на месте старой деревянной гостиницы, сгоревшей от пожара. Существует нечто вроде легенды, будто гостиницу приказал поджечь принц Уэстский – так сказать, в чисто гигиенических целях. По преданию, когда он остановился здесь, его сильно искусали клопы. Но, к сожалению, документально это не подтверждается.

Гюнтер поставил на пол чемодан и протянул портье кредитную карточку.

– Что не подтверждается? Наличие клопов?

Портье весело хмыкнул.

– И это тоже. Надолго к нам?

– Посмотрим, – неопределённо пожал плечами Гюнтер. – Хотя, думаю, несмотря на мою дилетантскую любовь к старине, больше недели я здесь не выдержу.

– В отпуске? – уточнил портье.

– Да.

– Предпочитаете двухкомнатный номер?

– Достаточно и однокомнатного. Но непременно с ванной. Надеюсь, у вас такие есть?

– Минутку.

Портье достал из ящика стола книгу приезжих, полистал.

– Сразу видно, что вы ночевали в мотеле «Охотничье застолье»… – мимоходом констатировал он. – Вам повезло. Номер двадцать шестой. Такой, какой вы хотите, однокомнатный и с ванной.

Портье повернулся к доске с ключами, снял с гвоздя нужный и положил на стойку перед Гюнтером. Затем принялся писать в книге приезжих. Банковского компьютера не было и здесь.

Гюнтер с любопытством посмотрел на ключ. Большой, старинный, с двумя замысловатыми бородками, он сидел на одном кольце с медной, потемневшей от времени грушей. На разграфлённой на пронумерованные квадраты доске осталось всего шесть ключей. К удивлению Гюнтера гостиница не пустовала. Он взял ключ и чуть его не выронил. Груша оказалась литой. В кармане не поносишь…