Тень Торквемады - стр. 18
– Умно, умно… – важно ответил князь. – Исполню твою просьбу, а как же. Как не помочь Новгороду в таком серьезном деле. – Он встал. – Благодарствую за угощение, боярин, пора и честь знать. Пойду к дружине, нужно готовиться к приему заморских гостей – оружие и доспехи начистить до блеска, одежду починить… да и время уже позднее.
Растерянный посадник, голова которого бурлила словно котел от разных мыслей, машинально поклонился князю, и тот отправился восвояси. В этот момент Юрий Мишинич забыл про все на свете, в том числе и про грамотку, которую намедни читал Юрий Даниилович. Все его мысли были заняты заморскими каликами…
День выдался – загляденье. Солнце грело по-летнему, небо было чистым, только на горизонте ходили тучки, похожие на лебединый пух. Легкий ветерок над рекой был шаловлив, ласков и нес не обычную сырость, а сухое тепло.
Главная Волховская пристань полнилась народом. Впереди стояли князь Юрий Даниилович, посадник и владыка новгородский, архиепископ Феоктист. По причине плохого здоровья он должен был вскоре уйти со своего поста и удалиться в Благовещенский монастырь, но новый владыка еще не прибыл в Новгород, и Феоктист, превозмогая слабость и опираясь на церковного служку, стоически ожидал появления храмовников. За ними теснились бояре – все оружные, в богатых одеждах. Позади бояр взволнованно переговаривались нарядно одетые горожане, в основном житьи люди и купечество.[23] Были на пристани и черные люди – весть о прибытии каравана заморских калик разнеслась по городу очень быстро. У многих новгородцев – не только бояр – на поясе висели мечи.
Меч для новгородцев был таким же привычным, как и нож, без которого за стол не сядешь – все ели с помощью рук и ножа (вилкой в те времена пользовались лишь венецианские дожи и папа римский и то лишь потому, что она была диковинкой и представляла собой произведение искусства). Выйдя на улицы Новгорода, иноземный купец мог подумать, что город сплошь населен рыцарями. По бревенчатым мостовым стучали подковы коней, на которых гордо восседали бородатые мужи в броне и с оружием, пешим ходом шествовали, не уступая никому дороги, детины в богатых одеждах с непременным мечом у пояса. Такие же мечи были и у тех, о ком говорили, что «у него в кармане вошь на аркане» – у голи перекатной.
Впрочем, можно было не сомневаться, что он принадлежит к «охочему люду». Спустив разбойную добычу в корчме, этот «вольный стрелок» неприкаянно слонялся по городу, ожидая набор добровольцев в очередной набег на земли Орды. Эти ежегодные набеги были для ушкуйников вроде развлечения, потому что прежде воинственные монголы и татары стали вести оседлую жизнь, разжирели и обленились, и трепать их было одним удовольствием. Правда, не всегда эти походы заканчивались удачей. Воинское дело всегда палка о двух концах – то ли ты будешь сверху, то ли тебя зароют в сырую землю или бросят воронью на поживу.
И немцам, и арабам требовалось некоторое время, дабы понять, что меч, служивший во всех других странах признаком воинского сословия, на Руси могли носить все свободные и достаточно состоятельные для его покупки мужи. Меч не только носили, но и с легкостью использовали для защиты своего достоинства и имущества. Даже буйные викинги в свое время усвоили, что в Хольмгарде толкать горожанина, тыкать в него пальцем, а уж тем более хватать за бороду – опасно для жизни.