Тень Брата - стр. 26

– Ну, привет, Цыганенок!

– Опа! – улыбнулся пацан. – Ворон! Приветствую.

– Как чистка прошла? – поинтересовался Леня.

– Негусто! – скривился мальчик. – Пара лопатников… А ты по делу или шо?

Леня еще раз ухмыльнулся. Его всегда веселили деловитость и наглость вокзальной шпаны.

– Слухай сюда! – начал он серьезно. – Дуй сейчас до старших, скажи, Ворон прокнокал слушок, шо у мусоров в среду на Морвокзале облава готовится на крадунов наших. До Флинта пусть доведут.

– Да я и сам могу Флинту цинкануть, – важно заявил карманник. – Он и есть мой старший. А с чего хипишь?

– С того! – Леня легонько стукнул пальцем по козырьку пацанской кепки. – Шукали вы слишком много за какого-то посла, шо из Стамбула педалит к нам.

Цыганенок округлил черные глазища:

– Во падлы!

– Давай беги, – бросил ему напоследок Леня и пошел обратно.

Пацан убежал вперед. Ворон опять усмехнулся. Он не хотел сам идти к Флинту, так как держался независимо от городской братвы, хотя при этом в общак регулярно вносил «грев на общее». Однако предупредить братву считал своим долгом.. Лене конечно же поверят на слово и операцию по диадеме свернут. Но предварительно, конечно, Флинт либо сам придет, либо отправит кого-то из своих подручных уточнить информацию у Лени.

После Морвокзала Леня пошел к Яше, который в это время по своему обыкновению сидел на Дерибасовской в кафе, играл в карты с друзьями с Молдованки. Друзья отсели за другой столик и долго разговаривали, пытаясь найти верное решение проблемы. Яша был для Лени как брат, он всегда к нему прислушивался и ни разу не пожалел об этом. Конечно, у Раппопорта был настоящий, кровный брат Соломон, но Моня был другим. Он был умным и грамотным парнем, способным на большее, чем банальное воровство. Леня любил Соломона всем сердцем и оберегал его от всей этой грязи, насколько, конечно, это было возможно. Хоть Моня и занимался нелегальным производством джинсов, было ясно, что за эту «работу» его не посадят. В Одессе и без него было полно воришек, налетчиков, торговцев наркотиками и других преступников, преследуемых законом. Около четырех часов в кафе появилась Зива. Оттуда троица, не спеша прогуливаясь по Дерибасовской, направилась в гостиницу «Красная». Саша уже ждал друга и, познакомившись с Яшей и Зивой, сразу перешел к делу:

– Леня, ты не передумал?

– Нет! – хитро улыбнулся Леня. – Пойдем посидим у нас. Сегодня шабат заходит, погода чудная, на Молдованке наверняка весело будет.

– Может, рыбки свежей забацаем? – весело спросил Яша.

– Нехай забацаем! – задумчиво ответил Леня. – Надо к рыбакам махнуть!

– Та не проблема! – возмутился Яша, – У нас же ж тут есть наш брульянт чистой воды! У нас рыба завсегда имеется. В общем, вы водки купите и на Молдованку, а я быстро к рыбакам. Не доезжая Крыжановки, есть у меня пара знакомых, куплю ведро и к вам.

– Глосей возьми побольше, – попросил Леня.

– Шо будет, все заберу, – согласился Яша.

– А что такое глоси? – с интересом спросил Саша, когда Яша убежал ловить такси.

– Камбала черноморская. – ответил Леня. – Пошли до Еси, купим харчей.

– А есть чем стрелять? – спросила Зива, имея в виду наличие денег.

– Пока чуток осталось! – подмигнул ей Леня и зашагал вперед, по своему обыкновению высоко подняв голову и держа спину ровно.

По его походке можно было сразу сказать, что этот человек уверен в себе и привык повелевать. Его утонченная внешность говорила о благородстве характера, глаза были умными и проницательными, тонкий нос с горбинкой добавлял облику аристократизма и сразу выдавал в нем еврея. Не спеша прогулявшись до улицы Хворостина, Леня с друзьями свернули во дворы. Зайдя в один из общих дворов, где возле голубятни играла детвора, Леня постучал в одну из дверей. Через полминуты в проеме показалась лысая голова пожилого мужичка, в очках с роговой оправой, большим носом и отвисшей нижней губой.