Темный исток - стр. 13
Позволив себе немного нахмуриться, я заинтересовался случившемся. Я напомнил себе, что подобное поведение совсем не пристало этим мелким, но чрезвычайно кровожадным рептилиям с планеты Ним’Ар. Особенно, если учесть, что природа не наградила их какими бы то ни было шпионскими талантами. Все курсу до единого были похожи на низкорослых бронированных големов и не признавали иные маневры, кроме как всегда идти напролом. Бывало, конечно, что и среди них попадались исключения. Но то были единичные случаи. Такие как, например, злополучный клан Феб, метку которого я заприметил, и который немало способствовал нашему с братом провалу в недавнем «Деле о старухе и вилке», о чем вспоминать без содроганий я не могу до сих пор.
Отбиваться вилкой, точно кинжалом, оказалось делом весьма неудобным и хлопотным, особенно если толщина шкуры твоего противника превосходит прокатный лист. И все же мне удалось отыскать слабое место и проделать несколько дырок в особенно упрямой морде, пока Мекет пытался вырвать старую огианку из когтей других членов клана. К несчастью, от полученных травм старуха скончалась прежде, чем нам удалось обратить наемников в бегство. В итоге и мы, и они остались ни с чем, а потому разошлись далеко не друзьями. Я был уверен, что ответная пакость себя ждать не заставит. Клан Феб с трудом переживал оскорбления, особенно, когда они наносились кем-то, кого сами курсу привыкли считать людьми второго сорта. Вроде меня и моего брата.
На всякий случай опустив ладонь на рукоятку бластера, я осторожно заглянул за злосчастный поворот и внимательно всмотрелся в густеющий там полумрак. Никакой ящерицы и близко не было, словно она правда в воздухе растворилась.
Несколько секунд простояв в недоумении, я попытался придумать, куда она могла подеваться. Времени добежать до следующего поворота у морды явно не было, а карабкаться по отвесным каменным стенам курсу и вовсе не умели. Идею о том, что наемник мог мне попросту привидеться я даже не рассматривал. Не потому что был убежденным материалистом, а оттого, что никогда прежде не испытывал необходимости не доверять собственным глазам. Курсу-головорез был здесь – это вне всяких сомнений, – высматривал меня, а теперь куда-то пропал. Вот только куда? Забежал в один из домов? Единственная дверь, выходящая на эту сторону улицы, казалась запертой наглухо. Не стал же он невидимкой в конце концов! Только с запозданием я понял, что именно этот вариант как раз и следовало рассмотреть.
Стоило ступить в переулок и ослабить бдительность, как будто из ниоткуда прилетел электрический удар. Пара тонких металлических разрядников впилась мне в грудь и так тряханула, что на несколько мгновений я позабыл, где верх, а где низ. За яркой вспышкой последовала острая спазматическая боль, после чего окружающий мир на глазах мгновенно свернулся в трубочку, и я, под собственный и довольно протяжный вопль, провалился в темноту…
Лишь спустя какое-то время, да и то благодаря непрекращающейся тряске и болезненным ударам головой о нечто твердое, мне удалось вернуться в сознание и постановить, что дела мои плохи.
Как я запоздало определил, чтобы обмануть меня, треклятый курсу воспользовался обыкновеннейшим генератором маскировки, сумевшим, с учетом пыльной бури, заставить мерзкую вонючую рептилью тушу сделаться практически невидимой. Оказывается, чешуйчатая тварь вовсе никуда не сбегала, лишь преспокойно ждала, когда я, привлеченный ее рожей, подойду достаточно близко, чтобы сполна схлопотать электрошокером. Едва я без чувств оказался на утоптанном песке, курсу схватил меня за лодыжки и потащил в одному ему известном направлении.