Темное небо. Книга первая. Тень дракона - стр. 18

Олег положил трубку на рычаг, равнодушно посмотрел на него и открыл блокнот, в котором делал пометки.

– Иди домой, отсыпайся, – сказал он Михаилу спустя минуту. – Завтра будет длинный день. Кстати, ты как-то говорил, что разбираешься в первобытной культуре. Что может означать жертвоприношение?

Семенов снова присел на подоконник:

– Обычно это попытка выпросить что-нибудь у божества. А если верить слухам, специалист по таким вопросам ты, а не я.

Костырев покачал головой:

– Тогда мне просто повезло. Случайное попадание, – он утомленно потер глаза. – А что еще может означать жертвоприношение?

– Все что угодно. Испытание неофита, замаливание грехов, языческий ритуал. А что ты думаешь об этом?

– Пока ничего. Иди домой.

– Я тебя подожду.

– Не стоит. Мне еще нужно к родне зайти.

Но на самом деле он хотел остаться один. К концу дня настолько устал от многолюдного окружения, что это желание пока что было единственным. Когда Семенов ушел, он закрыл глаза и с наслаждением вытянул ноги под столом. Так приятно было сидеть в тишине.

Олег незаметно задремал. Ему привиделась неширокая река с берегами, поросшими черемухой и калиной. Ветви деревьев склонились над водой, отмели возле берега поросли темно-зелеными лопухами. Вскоре к картинке, как в кино, добавился звук. Но вместо журчания воды Олег услышал тяжелое, размеренное дыхание и хруст сломанных сучьев. И понял, чьими глазами видит мир.

На другом берегу он увидел самого себя и жену с дочкой. Над деревьями вился дымок от костра. В омуте возле берега плескалась рыба. Ярко светило солнце, и солнечные зайчики весело перепрыгивали с волны на волну, играли в бурунах на перекатах. А на лицах людей такими же яркими лучиками вспыхивали светлые улыбки. Зверь видел, Зверь ждал своего часа… Олег подхватил дочурку на руки, подбросил в воздух и радостно рассмеялся. Поймал хохочущего ребенка, подбросил еще раз. И вдруг улыбка сошла с его лица. Он пристально всмотрелся в сумеречные заросли на другом берегу…

Олег вздрогнул и очнулся от полудремы. Перед его глазами, словно клубился зыбкий туман. Сердце в груди стучало тяжело и редко, лицо стало липким от пота. Костырев с трудом перевел дыхание и едва не упал на пол от внезапной слабости.

– Черт, – он уперся ладонями в столешницу. Ощущение было такое, словно рядом стоит сама смерть. – Оставь меня, – слабым голосом попросил Олег. – Отойди.

И вдруг его лица коснулась прохлада. Так порывами свежий весенний ветер врывается в открытые окна. И с этим ощущением прохлады и свежести сердечная слабость отступила.

– Ты все понял, человек? – Спросила его тьма, сгустившаяся в углах комнаты.

– Да, – кивнул Олег и окончательно проснулся.

Он спал на стуле в самом неудобном положении, которое только можно придумать. И сейчас каждая клеточка его тела, каждая жилка и каждый сустав невыносимо болели. Олег вспомнил видение и, превозмогая боль, схватил со стола телефон.

– Света, у вас все в порядке?

– Да. Что случилось, Олег? Ты на работе?

– Да. Не волнуйся, все в порядке. Ты только не волнуйся, я сейчас приеду.

Уже совсем стемнело. Дорога мокро блестела под светом уличных фонарей. Олег оглянулся, понял, что забыл выключить в кабинете свет, и побежал на трамвайную остановку. Чтобы сократить путь, привычно свернул в темный сквер, разбитый между домами на другой стороне улицы. Тропинка среди кустов и деревьев была скользкой, с веток капало – вновь принялся моросить дождь. Олег остановился возле акации, словно почувствовал что-то, но тут же, не думая больше, сделал шаг вперед.