Темное настоящее - стр. 18
– Пора бы закругляться, – посмотрев на часы, сказал Носач. – Скоро родители вернутся.
Отец и мать хозяина квартиры работали на заводе в одну смену. Воспользовавшись их отсутствием, гости еще в шесть вечера открыли флягу с созревшей бражкой, зачерпнули трехлитровую банку, потом еще одну. Чтобы родители Носача не заподозрили неладного, вместо бражки долили воды. В прошлом месяце такой номер прошел незамеченным. Отец Носача никак не мог взять в толк, почему брага не вызревает, добавлял во флягу дрожжи и томатную пасту, но напиток необходимый градус никак не набирал. Зато сын после визита гостей мучился утром с жесточайшего похмелья. Брага – слабоалкогольный напиток, но содержание ядовитых сивушных масел в ней выше, чем в водке или коньяке.
– Если Юрец в этот заход с «бочки» слетит, то расходимся. Если нет – доиграем, – предложил Медведев, одноклассник Юры Борзых.
Петя Черданцев посмотрел на настенные часы. Большая стрелка неумолимо двигалась вниз, к отметке 22 часа 30 минут. До наступления комендантского часа оставалось совсем немного, но главная опасность была не в запоздалой прогулке по микрорайону, а в запахе перегара после бражки. Встреча с патрульными милиционерами из батальона внутренних войск ничего хорошего не сулила. За простое нарушение комендантского часа солдаты, в зависимости от настроения, могли пожурить и отпустить домой, а могли доставить в райотдел. С малейшим запахом спиртного дорога была одна – в РОВД. За доставку в милицию подростков, находившихся в нетрезвом состоянии, руководство батальона поощряло солдат, за длительное отсутствие показателей – наказывало. Солдаты на патрулировании, независимо от наступления комендантского часа, обнюхивали всех задержанных подростков. Трезвых отпускали, но не всегда. Иногда, чтобы развлечься, солдаты устраивали «санаторно-курортное лечение». В конце декабря под раздачу угодил Юра Борзых, не успевший дойти до подъезда каких-то сорок метров. Поздним вечером его остановил патруль. Юра ответил на дежурные вопросы (фамилия, имя, отчество, место жительства) и робко попросил отпустить его, так как комендантский час еще не наступил. Солдаты сочли его замечание откровенным хамством. Под предлогом проверки личности они завели Борзых в родную 34-ю школу.
– Ты, как я вижу, слишком умный, – с издевательской ухмылкой сказал усатый солдат, старший патруля. – Ты нас, часом, с фашистами не перепутал? Ты о каком комендантском часе на улице говорил? Ты где про комендантский час вычитал? Я о нем что-то ничего не знаю.
– Я не так выразился… – начал оправдываться Борзых, но солдаты не стали выслушивать его робкий лепет. До конца патрулирования оставалось около двух часов, план по выявлению и задержанию мелких хулиганов и пьяниц был провален: в этот день, как назло, улицы были пустынными, и кто-то должен был ответить за предстоящий неприятный разговор с командиром взвода.
– Снимай пальто! – скомандовал усатый. – У тебя нездоровый вид. Ты нуждаешься в санаторно-курортном лечении.
Спорить было себе дороже – солдаты пререканий не прощали. Могли наказать на месте, а могли доставить в РОВД и в рапорте написать, что задержанный несовершеннолетний хулиган ругался на всю улицу матом, оказал физическое сопротивление патрулю. Единственным человеком, который мог бы прийти Юре на помощь, был школьный сторож, но тот, открыв солдатам входную дверь, тут же ушел от греха подальше в другую часть здания.