Темное наследие I. Там, на неведомых дорожках… - стр. 57
Оставалось только гадать, когда процесс завершиться, может быть утром, может через день. В общем, на сегодня было все, я поужинал яблоками, ягодами, орехами и лег спать.
ТОМ I: 12. Нулевой круг Ада
Сон опять выдался жутким кинофильмом. Никогда особо не любил этот жанр, смотрел его или из-за красочных спецэффектов, или из-за сочных форм главных героинь. Но тут моего согласия никто не спрашивал. Хорошо хоть за билеты платить не приходилось, хотя от попкорна и колы я бы не оказался…
Судя по всему, я находился на Огромке, шел сильный ливень, завывал ветер, полыхали молнии. Вокруг не видно было ни зги, а стена воды, падающая с неба, напрочь смывала хоть какую-то видимость видимости. Что-то разглядеть удавалось только во время ярких вспышек молний, которые были под стать остальному светопреставлению – каждая из них длилась минуты по три-четыре, рассекая небеса змеящимися электрическими разводами. Гром гремел под стать этому светопреставлению, он, словно оркестр, подчиняющийся палочке неведомого дирижёра, играл то тише, то громче, с переливами и ударами литавра. В момент вспышек становилось понятно, что тучи несутся по небу с ураганной скоростью и Огромка действительно разлилась до размеров солидного озера. Поверхность этого новоявленного озера была густо взрыхлена каплями дождя, при этом, несмотря на взбесившиеся тучи, над озером и в целом в лесу ветра не ощущалось, и крупные мягкие капли дождя падали почти вертикально вниз.
После очередной затянувшейся вспышки молнии я замечаю, что свечение не угасло до конца и мир вокруг не погрузился во тьму. Оно сменило оттенок с синего на зеленое и теперь исходило не с небес, а из-под воды, из бездонных глубин озера. С каждой минутой свечение разгоралось все сильнее, поднималось к поверхности и начинало вращаться, превращаясь в пугающий циклопический водоворот. Вращение шло против часовой стрелки, подхватило меня и потащило по кругу, постепенно подтягивая и приближая к центру, поначалу, медленно, затем быстрее, быстрее, и вот я уже проваливаюсь, сливаюсь, и с бешенной скоростью падаю куда-то в недра планеты, а сон, между тем, переходит в новую свою фазу…
…Кажется, в этот раз я попал в ад. Блин, а ведь хотелось-то в рай, но, видимо, грехи… Не, серьезно, небеса красные с оранжевыми, словно налитыми огнем облаками. Солнце, или что это там на небе, черное, с тусклым багровым ореолом и змеистыми протуберанцами. Выглядит так, словно багровое солнце оказалось перманентно заслонённым луной и в этом мире воцарилось время вечного солнечного затмения. Почва вроде бы песчаная, или каменистая, при таком зловещем освещении точной консистенции и цвета толком не разобрать. Одно точно – она темная, темнее, чем небеса.
Город впереди тоже темный, серый и темный. Не то что б невзрачный, есть в нём какое-то своеобразное очарование, шарм запустения. Что-то вроде глубинки у черта на куличках, причем в буквальном смысле этого слова. Над стенами возвышаются крыши домов, а где-то в глубине виднеется крыша детинца, или замка, со шпилем и печально поникшим флагом на нем. К городу по натоптанной «проселочной» дороге приближаются две фигуры; я мягко притянулся к ним и завис над ними словно воздушный шарик.
Идущие довольно массивны, но двигаются легко, одеты в какое-то непотребное рванье с обвисшими капюшонами. Такое облачение полностью скрывает и фигуры, и головы, и лица. Вдоль дороги сидит еще человек десять-пятнадцать таких же оборванцев, кто-то из них тянет руки в надежде получить милостыню, кто-то с чувством плюет перед собой, кто-то даже кидает в идущих песок или мелкие камешки.