Темное княжество - стр. 30

-Чуешь, брат, чем пахнет? На княжеской кухне каравай замесили.

-Тебе лишь бы пожрать, - буркнул из-под накидки напарник.

-Не только. Еще с Марьей полюбиться и на печке добро вздремнуть, - мечтательно протянул толстяк.

-Угу, - буркнул напарник. Он явно не был настроен на беседу.

Но толстяку было скучно.

-Неужели нас не позовут? Так и будем вокруг стен ошиваться весь праздник?

-Как прикажут, так и будем.

-Эх… десятник всю душу вымотал. Полдня чищу его кольчугу, затем рою ров. Затем обедаю, рою ров и снова чищу кольчугу. Так и день прошел.

-Это еще неплохо устроился.

-Да ну! Кольчуга-то чистая! За каким лешим ее чистить? Тьфу, - толстый стражник в сердцах сплюнул, явно горюя о своей нелегкой судьбе.

Напарник вдруг резко остановился.

-Дурья башка. Ты нежить просто так не поминай, - строго сказал он и три раза обернулся на месте.

Толстяк лишь усмехнулся и пошел дальше.

Некоторое время они шли в тишине, но толстому снова стало скучно.

-А как ты думаешь, Великий князь он может… это… с девкой того-самого?

-Мне как-то без разницы.

-А я вот думаю. У него же кровь не течет. Как он тогда с девкой будет? Никак. Поэтому у него и сыновей нема.

-Смотри, Гриня, услышат тебя дружинники, будешь рвы всю жизнь рыть.

-Да ладно, я чего. Просто интересно. Я вот думаю, согласился бы стать мертвяком, как они? А чего? Вечная жизнь. Ты бы вот согласился.

Напарник помолчал, поежившись, а потом ответил:

-Пожалуй, да.

-А я вот решил, что нет. Слишком уж приятно с Марьей любиться…

-Тихо. Смотри.

Они замерли.

Неподалеку в высоких зарослях чертополоха блестело что-то разноцветное. Оно так красиво переливалось радужными цветами, непривычными для привыкших в блеклости местных пейзажей глаз, что стражники зачарованно сделали несколько шагов поближе, чтобы разглядеть чудо-чудное поближе.

Когда слева раздался тихий свист, они машинально повернулись, и тут же каждому в шею воткнулось по острой шестиконечной звездочке. Стражники захрипели, захлебываясь кровью, и повалились на землю. Но упасть им не дали. Каждого подхватила пара темных фигур и утащила в заросли, где все быстро стихло.

Через несколько секунд из кустов, пригнувшись и пряча окровавленные звездочки, метнулись к стене четыре фигуры, закутанные с головой в черные ткани, с в двумя короткими кинжалами за спиной. На руках у них были перчатки с острыми наконечниками, которые вонзались в стену, как нож в свежий хлеб. За считаные секунды они взлетели по стене детинца и скрылись во внутреннем дворе…

---

Ладо лежал на подстилке в сырой темнице и флегматично наблюдал, как паук деловито обустраивает единственный сухой угол рядом с массивной деревянной дверью. Она отсырела так, что от нее веяло холодом и гнилостью. Ладо не провел здесь и дня, а уже задыхался от тяжелого кашля.

На душе было так скверно, что хотелось выть.

Его встряхнул лязг тяжелого засова.

В темницу вошли стражники, бесцеремонно подхватили его и рывком поставили на ноги.

-Вставай, на казнь опоздаешь, - сказал один, и мерзко расхохотался.

Они вышли на свет, и Ладо плотно зажмурился, настолько больно стало глазам от легких лучей утреннего солнца.

Внутренний двор детинца было не узнать. Повсюду развевались княжеские стяги, вдоль дороги стояли ряды с угощениями и товарами, которые счастливые купцы, допущенные торговать на Посвящении, готовили весь предыдущий год, колонны и крыльцо княжеского терема богато и цветасто украшено. Даже мрачная громада Хоргара, прокалывающая небо, будто стала немного светлее и радостнее.