Темнейджеры – 2. Питер, прощай! - стр. 28

Все это время Маркес читал загробным голосом какую-то адскую мантру:

Из глубин выходит тьма

Словно черная чума

Глушит, душит, холодит

Не считает, не щадит

Тьма не спрашивает, кто вы

Тьма придет, а вы готовы?

– Ну, погоди у меня, – прошептал я и вышел из круга.

– Ты куда? – спросила Вероника, обернувшись. Мне показалось, что она хотела последовать моему примеру, но Маркес жестко удержал ее за руку.

Я ничего ей не ответил и скрылся в лесу.

Я уже знал, что я там увижу. Черный туман наползал со всех сторон, струился по оврагам, пробирался между сосновых корней. В закатном свете он блестел, как расплавленный битум, что используется для ремонта дорог.

Выхода не было. Я шагнул вперед.

Уродливый длинноногий призрак был там, где я ожидал его встретить. Там, на гребне дальнего холма. Дальше расстилалось пылающее озеро, и черный силуэт казался картонным и плоским.

– Ты только посмотри: что за идиоты, – прозвучал голос в моей голове. – Сами призывают тьму на свою голову. Ну разве я мог отказать?

– Там Вероника, – сказал я.

– Как обидно. Неужели она тоже с ними? Может, она всегда мечтала стать ведьмой? Вспомни: не увлекалась ли она темным фэнтези?

– Не трогайте ее. Просьба такая.

– Да кто ее трогает? Кто трогает-то? – рассердился Гройль. – Все происходит согласно законам природы, и не нам с тобой их менять. Слабак подчиняется сильному. Бесформенное добро пасует перед конкретным злом. Девица семнадцати лет мечтает сбежать из дома с первым попавшимся героем. Пусть даже с худосочным мистиком-наркоманом.

– Если она с ним сбежит, тётка меня убьет, – сказал я.

– А что, это аргумент, – Гройль в моей голове как будто захлопал в ладоши. – Жизнь – штука ценная. Ну так придумай что-нибудь.

Как по команде, тьма схлынула прочь. Я остался стоять на усыпанном хвоей пригорке.

«Wexen, Hexen, Silbermond», – пробормотал я. Но перекинуться удалось только с третьей попытки. Здешней энергии едва хватало на превращение.

Зато я на четырех лапах был убедителен.

Я ухмыльнулся по-волчьи – так, чтобы стали слегка видны белые зубы.

– Вот видишь, все у тебя получилось, – похвалил Гройль. – Как раньше говорили в таких случаях: да пребудет с тобой сила! Давай. Дерзай. Выручай сестренку.

Я втянул воздух носом. Зачем-то взрыл землю задними лапами. И бросился вперед.

Через мгновение я стоял на полянке у костра. Просто стоял и смотрел и неторопливо помахивал хвостом.

Медитацию пришлось вынужденно прервать. Идиотский хоровод распался. Точнее, разлетелся. Примерно так, как разлетаются шары на бильярде от первого удара.

Заговорщики убегали вприпрыжку и вопили на разные голоса. Маркес и здесь задавал тон. Да еще норовил командовать:

– К озеру! К озеру! – орал он. – Волк не пойдет в воду! Откуда здесь вообще волки? И это… позвоните в полицию кто-нибудь! Я телефон потерял!

Я наслаждался.

Когда последний лузер скрылся между соснами, я подошел к Веронике. Она сидела одна у догоравшего костра, закрыв лицо руками. Вряд ли она плакала. Просто ей было тоскливо. Если честно, мне тоже.

Я опустил голову и прижал уши. И слегка поджал хвост.

– Прости, – сказал я беззвучно.

Я знал, что она поймет. Ведь мы были близкими по крови. Когда-то я уже рассказывал об этом.

– Чтоб ты сдох, зверюга, – проговорила Вероника, не поднимая взгляда. – Зачем ты так с ними?