Темная страсть - стр. 18
Во время нашей схватки я неудачно вывернула ногу, и мое тело пронзила резкая боль. Я вся скорчилась и перестала сопротивляться. Кир тут же остановился и аккуратно посадил меня на кровать.
– Ну, что козочка, моя допрыгалась! Где болит? – я ничего не ответила только потерла ушибленное место.
– А это что еще такое? – Кир взял мои руки и развернул ладонями вверх. Неприглядные царапины выглядели ужасно и еще немного кровоточили.
Кир с осуждением и вместе с тем с таким сочувствием смотрел на меня, что мне и в правду стало немного стыдно. Он наклонился и нежно поцеловал каждую ладонь.
– Их надо обработать, а то заражение пойдет. А ты мне еще пригодишься, – последнюю фразу Кир говорил с явным намеком. В ответ кинула в него подушкой.
Он вернулся через пять минут с небольшой аптечкой и протер прозрачной жидкостью мои раны.
– Кир, а ты мне свой номер уступишь, а то у меня теперь ни окна, ни двери нет.
– Нет! Будем жить в одном!
Вызванная Беккером горничная собирает по комнате мои вещи. Я в знак протеста сижу на кровати со скрещенными руками на груди.
– Неужели во всем отеле не найдется мужчина, способный заменить окно и починить замок, – возмущаюсь я.
Телохранитель, дежуривший у двери, оживился и только хотел что-либо сказать, как поймал хмурый взгляд начальника и сразу передумал предлагать свои услуги.
– Кир, – для дальнейшего выступления забралась на кровать с ногами. – Я по-твоему слепая что ли, – показываю рукой на охранника. – Он может все исправить.
– Юля, спускайся, – Беккер потянул руку чтобы стащить меня, но я ловко увернулась и ускакала в другой конец моей импровизированной трибуны.
– Юля, ты ведешь себя как ребенок, – Беккер пытался меня догнать, но я все время прыгала из угла в угол. – Сейчас опять упадешь.
– Точно! Ты обращаешься со мной как с ребенком. Шантажом притащил меня сюда. Потом диктуешь что мне можно, а что нет. А сейчас хочешь за меня решить – где мне жить. Хватит. Надоело плясать под твою дудку. С этого момента либо ты считаешься с моим мнением, либо я немедленно уезжаю, – закончила я свой протест не так уверенно, как начала – Беккеру надоело за мной бегать, один шаг, и он уже на кровати рядом со мной.
Кир одним движением повалил меня на лопатки и, нависая надо мной, медленно, выговаривая каждое слово, заявил:
– Неужели ты думаешь, что я позволю тебе уехать? Не заставляй меня жалеть, что, в разрез своим желаниям, даю тебе время привыкнуть, – Кир гневно сверкал глазами, а я изнемогала от желания приложиться к его голове тяжелым предметом и выбить из нее всю эту дурь.
– Я тебе еще и благодарна должна быть? – не понимаю, как цивилизованный человек всерьез может считать, что в праве решать за другого.
– Благодарность – это не то чувство, которое я хочу, чтобы ты ко мне испытывала, но для начала подойдет.
– Твое эго раздуто до невероятных размеров, а сам ты самоуверенный деспот и тиран.
– Да, я такой и вряд ли изменюсь. Принимай меня таким, как есть, – с этими словами Кир обхватил меня руками и, перекинув через плечо, понес в свой номер.
Болтаясь на мужчине, как куль картошки, подняла голову – невольная свидетельница концерта, забыв про свои обязанности, стоит с открытым ртом и теребит мой халат. Я подмигнула горничной и запустила свои зубки в Кира. В идеале я хотела укусить его аппетитный зад, но не дотянулась, поэтому пришлось отдуваться спине.