Темная ночь - стр. 44

Взревев, Мэддокс утопил кулак в стене по самое запястье. Пол покрылся кусочками камня. «Эшлин хочет меня! – возмутился он. – Меня, и больше никого! Не поддавайся! Не слушай, что говорит чертов демон!» – мысленно обратился он к себе. Насилие замолчал, удовлетворенный той ожесточенностью, с которой он выказывал собственнические чувства в отношении девушки.

– Какого черта ты портишь стены, вместо того чтобы чинить их? – раздался у него за спиной знакомый мужской голос.

Мэддокс резко обернулся. В другом конце галереи стоял Аэрон. Струившийся из окон солнечный свет причудливо выхватывал из полумрака мощную фигуру воина, играл на его темных волосах и татуированной коже.

Унявшийся было Насилие разыгрался с новой силой. Мэддокс ткнул пальцем в сторону друга и рявкнул:

– Вы заперли ее в подземелье!

– И что с того? – спросил Аэрон. Пробудившийся от сна, черный демон, запечатленный у него на шее, полыхнул красными глазами-бусинами. – Она заговорила?

– Заговорила о чем?

– О том, что забыла здесь.

– Нет.

– Тогда я сам с ней поговорю.

– Нет! – взревел Мэддокс, знавший, что Эшлин и так досталось. Образ девушки, скрючившейся на холодном полу камеры, встал у него перед глазами. Грязная, перепуганная, бледная как смерть, она дрожала. «Бей! Рви! Круши!» – взвыл Насилие.

– Где она? – потребовал Аэрон.

– Не твое дело! Но кто-то должен мне ответить за то состояние, в котором я обнаружил ее утром!

Аэрон вытаращил глаза. Фиалковые, по какому-то неведомому капризу природы как две капли воды похожие на глаза Мэддокса, они выражали искреннее удивление.

– Почему? Кто она тебе такая? – спросил он.

– Моя, – последовал ответ. – Она моя.

Аэрон пробежал языком по зубам.

– Не дури. Она наживка.

– Может, и так, – отозвался Мэддокс, всем корпусом подаваясь вперед. Его буквально трясло от ярости. – Но мне плевать!

– Тебе не должно быть плевать! И ты не должен был притаскивать ее сюда! – закричал Аэрон.

Столь же взбешенный, он сделал несколько шагов навстречу Мэддоксу. Тот, в свою очередь, понимал, что друг прав, но извиняться не собирался. Если бы снова пришлось делать выбор, то он бы поступил точно так же.

– Уведи ее в город и найди способ сделать так, чтобы она все забыла, – прорычал Аэрон. – Или прикончи. Она видела и слышала слишком много. Нельзя, чтобы она передала все это охотникам.

Разделявшее их пространство все более сокращалось. «Твое счастье, что я не вооружен!» – подумал Мэддокс. Будь при нем кинжал, он бы уже метнул его в Аэрона, прямо в его мертвое черное сердце.

Конец ознакомительного фрагмента.