Телохранительница Его Темнейшества - стр. 50
- Можешь повернуться.
- Хм... прикольные трусики, - оценил он мой розово-желтый, без единого зеленого пятнышка пояс целомудрия.
Парень подошел так бесшумно, что я вздрогнула, когда моей кожи коснулись жаркие ладони. Снимать каркас он начал почему-то с моей шеи, помогая губами и щекоча языком.
- Ты решил его съесть? - поинтересовалась я.
- Ммм... - невнятно промычал он, медленно скользя губами и зацеловывая плечи.
- Мррр... - нежно отозвалась с берега мантихора.
Огромная псина шумно вздохнула и вильнула хвостом.
Ирек одной рукой обвил меня за талию. Кончики пальцев его второй руки пробежали по моему позвоночнику, повергая меня в дрожь, обрисовали лопатки, чуть задержавшись там, где должны быть крыловые щели, и где теперь была особо чувствительная мембрана с наложенной сложной иллюзией. Еле сдержалась, чтобы не захихикать. Щекотно же!
Потом его губы вернулись к моей шее, а обе ладони скользнули и взяли груди, как в чаши, а пальцы нежно сжали соски, и никакой магический каркас им не помешал!
- Уже все? - потребовала я отчета.
- Нет, я только начал, прекрасная, - прошептал Ирек на ушко, заодно чуть прикусив мочку.
Продолжая плотно прижимать меня к себе и ласкать одной ладонью, нахал попытался снять с меня не только магический каркас, но и пояс. Ну-ну. Между змеиной и моей кожей и волос не просунешь, не то что наглую мужскую лапу!
- Ты зачем это на себя нацепила, Лика? - возмущенный Ирек развернул меня к себе лицом.
- А чтоб не лезли всякие шаловливые ручонки без моего разрешения! - показала язык и тут же поплатилась — он взял мое лицо в ладони и закрыл мне рот поцелуем.
- Ммм... - попыталась я вырваться, но мои ладони были заняты маскировкой пупка, даже когти не выпустить.
- Мррр... - заурчала мантихора.
Пес согласно чихнул.
- Ах, так? - Ирек подхватил меня на руки и понес в воду. Холоднющую!
Через мгновение мне стало жарко. Беда в том, что в воде пояс целомудрия становится тонким, хотя по-прежнему таким прочным, что его не снять и не порвать. Но поры на змеиной коже расширяются, пропуская влагу, а тело чувствует прикосновения так, словно нет никаких препятствий. Ирек, посмеиваясь, смывал с меня следы гипса и при этом ласкал беззастенчиво и грудь, и бедра, и... - нет, живот не дам! это святое! - … и якобы ненароком скользил ладонью между моих дрыгающих ног.
- Пусти, я сама себя помою! - вопила я, отталкивая настырного парня.
- А что ты за живот держишься? Болит? - он перехватил мою руку, отвел и замолчал. Увидел печать. И сразу отпустил меня. - Интересное сочетание.
- Что тут интересного? - процедила я.
- Пояс целомудрия на собственности принца.
- Я не собственность этого мерзавца!
Оставив меня в покое, парень ушел на бережок. Я, вне себя от ярости, долго булькалась на мелководье, оттиралась песком, но проклятая печать, конечно, не отскреблась. Хотелось плакать от обиды и злости. Но я же сельо. Нас учат управлять эмоциями. Причем, не только своими.
Когда я выбралась из воды, мрачный как туча Ирек протянул мне найденную шаль. Вытерлась и выбросила. Он протянул мне еще какую-то тряпку.
- Надень, нашел вот. Твой комбинезон уже засох, как корка. И прости меня, Лика. Сорвалось.
Тряпка оказалась дешевенькой подделкой под вечернее платье от знаменитого темного кутюрье Жанэйра. Бусы, свисавшие с ветки, я тоже прибрала, но Ирек покачал головой.