Телохранитель для строптивой - стр. 42
– Стой! – хватаю руку, в которой Сэм сжимает смартфон, и пытаюсь нажать на сброс.
Он ловко уворачивается, толкает меня спиной к стене и фиксирует своим телом, не позволяя пошевелиться.
– О, гудки пошли, – ухмыляется Сэм, обдавая висок горячим дыханием.
Пытаюсь выпутаться и отнять телефон, но ничего не получается. На глаза наворачиваются слезы, и я стискиваю зубы, чтобы не выдать этого давящего в груди чувства беспомощности.
– Я закричу, понял?! – тараторю я, изо всех сил стараясь отпихнуть от себя его тушу и вырвать мобильник, но Сэм прижимает меня слишком сильно, одной рукой стискивая талию, а между ног упираясь коленом. – Я скажу, что ты меня насилуешь!
– Какой ужас, – зубоскалит Сэм и заглядывает мне в глаза хитрым взглядом. – Не поверишь, в квартире есть камеры с записью звука.
– Ну, пожалуйста! – почти умоляю я, вцепившись ему в руку. – Пожалуйста, будь человеком! – До моего слуха и вправду доносятся гудки из трубки.
– Я всегда был человеком и есть… Кирилл Викторович, здравствуйте! – здоровается с папой Сэм, а я со всей силы сжимаю его руку с телефоном возле уха. Смотрим друг другу в глаза, я задыхаюсь от безысходности и одними губами повторяю: «Пожалуйста!» – Да, тут случилось кое-что из ряда вон. – Закусываю губу, чтобы не завыть от отчаяния. – Нет, со Стасей все в порядке, она жива, цела, здорова, – спокойно перечисляет Сэм, не сводя с меня взгляда. – Тут кое-какой косяк с машиной получился… Собачка вашей дочки осталась в салоне буквально на полчаса и весь его изодрала. Смею просить компенсацию. Фото вышлю хоть прямо сейчас.
– Да, у Дебби скверный характер. – Слышу голос папы. – Это все, почему вы звонили? Все точно хорошо?
Сэм вздыхает и, подавшись вперед, упирается лбом в стену рядом с моим затылком. Я чувствую тепло его тела, резко прижавшегося ко мне, и снова волна смущения обдает меня с головы до ног.
– Да, – отвечает он.
– Это не могло подождать до утра? – слышу выдох облегчения со стороны отца. Наверняка он уже нафантазировал там себе катастрофу.
– Простите, я сглупил, больше не повторится. – Сэм поворачивает голову ко мне, задумчиво блуждает взглядом по моему лицу и облизывает ссадину на губе.
Он не сдал?.. Правда?.. Что за игру он ведет?
Пока Сэм завершает разговор с отцом, перекидывается еще парой фраз про машину, я рассматриваю его лицо, будто стараюсь найти ответы на свои вопросы. Что ж он за загадка такая?..
Его лицо слишком близко, да и поза у нас весьма провокационная, но я лишь молча разглядываю россыпь мелких родинок и даже веснушек на его щеках и шее. А еще почти заживший порез от бритвы на подбородке, видимо, Сэм торопился утром привести себя в порядок. Потом смотрю на свежую ссадину на его губе, полученную по моей вине… Такая мелочь, как и все остальное, но она его действительно делает человеком в моих глазах, не просто охранником и непрошибаемым терминатором. Приятное тепло разливается в груди. То ли чувство благодарности, то ли радости… А может, все вместе?
– До связи, Кирилл Викторович, – наконец произносит Сэм и отбивает вызов.
Резко убирает руку с моей талии и отступает на пару шагов назад – как-то сразу холодно становится. Кладет мобильник на тумбочку и кивает мне на дверь:
– Иди спи, тебе, кажется, завтра на гонки.
– Зачем ты соврал папе? – хмурюсь я.