Телохранитель для строптивой дочери - стр. 32
Наглец!
Внутри нарастает недовольство, но я заставляю себя не бунтовать, из последних сил заставляю. Может быть, если я буду милой, он не позвонит папе и не испортит мне лето?
Несколько секунд колеблюсь и все же решаюсь: выдавливаю из тюбика немного заживляющей мази и подхожу ближе. Осторожно, чуть прикасаясь, начинаю втирать мазь в поврежденную кожу. Чувствую себя максимально неловко, не каждый день я прикасаюсь к полуголому мужчине, знаете ли! Если быть честной – вообще никогда не прикасалась. Младшие братья не в счет, там не было так волнительно и в жар не бросало…
Так, спокойно… Ничего ж такого, Стася! Это же он почти голый, а не ты, в конце концов!
Scheisse!*
Похоже я сейчас подкинула своему мозгу новую картинку для размышлений… Это почти как в шутке про “не думайте о слонах”, черт возьми я об этих слонах теперь и думаю! Уши горят, а сердце в груди бухает, словно молотом по наковальне, с эхом отдающим в висках.
– Вот мне интересно, – дергаюсь, когда парень неожиданно начинает говорить, – как такая стесняшка не испугалась поехать на байкерскую сходку? Ты вообще в курсе, что там обычно происходит или только в книжках читала?
Поднимаю голову и сталкиваюсь с его взглядом. Не назвала бы его недовольным, но что-то опасное и темное скрывается под этим внешним спокойствием.
– Я гражданка другого государства и меня бы...
– О-о-о, конечно! – смеется Семен. – Любой бухой байкер перед тем как сорвать с тебя ублюдские шортики, – парень кивает на мои голые ноги в пижамных шортах, – обязательно поинтересуется, откуда у прекрасной леди такой интересный акцент! – саркастично завершает фразу он.
– Я была не в шортиках! – огрызаюсь я и вытираю остатки мази на пальцах об его плечо.
Он прав, безусловно. И дядя Стас прав. Но мне попросту больше нечего сказать в свою защиту и я выпускаю иголки. Это выходит само собой, честное слово!
– О, Господи, – закатывает глаза Сема. – Все, по хорошему у нас не получается, – он отталкивает мою руку и быстрым шагом направляется в прихожую.
Сердце подскакивает в груди и я несусь за ним следом, уже догадываясь, что парень собрался делать.
Черт, так и есть, он взял телефон!
– Сейчас ночь в Германии, – стараясь сохранить спокойствие говорю я, глядя на то, как парень ищет номер моего отца в списке контактов. – Нормальные люди спят, вообще-то…
– Кирилл Викторович говорил звонить в любое время, а когда случится что-то – тем более, – говорит Семен и нажимает кнопку вызова.
И вот в этот момент в моем мозгу загорается та самая лампочка, которая оповещает о необратимых последствиях… Он сейчас все расскажет папе, папа заставит вернуться меня в Германию, засунет в университет и… все.
– Стой! – хватаю его руку, в которой он сжимает смартфон, и пытаюсь нажать на сброс.
Семен ловко уворачивается, толкает меня спиной к стене и фиксирует своим телом, не позволяя пошевелиться.
– О, гудки пошли, – ухмыляется он, обдавая висок своим горячим дыханием.
Пытаюсь выпутаться и отнять телефон, но ничего не получается. На глаза наворачиваются слезы и я стискиваю зубы, чтобы не выдать этого давящего в груди чувства беспомощности.
– Я закричу, понял?! – кричу я, изо всех сил стараясь отпихнуть от себя его тушу, но рука парня крепко сжимает мою талию. – Я скажу, что ты меня насилуешь!