«Текущий момент» и другие пьесы - стр. 8
ПАШКИН. Зачем вы так сказали?
СТРОНЦИЛЛОВ. Как?
ПАШКИН. Про сволочную жизнь. У меня не сволочная жизнь… была.
СТРОНЦИЛЛОВ. А какая же, по-вашему?
ПАШКИН. По-разному было. Но хорошим человеком я тоже бывал.
СТРОНЦИЛЛОВ. Вот интересно. Это когда же?
ПАШКИН (подумав). В детстве.
СТРОНЦИЛЛОВ. Это когда кузнечикам лапки отрывали?
ПАШКИН. Нет. Когда отрывал лапки, я был дурак любознательный. А вот когда мама болела, я посуду мыл. Правда-правда. Мыл посуду и в магазин ходил. Жалко ее было.
СТРОНЦИЛЛОВ. Всё?
ПАШКИН. Нет. Еще за сестру в глаз дал однажды… одному. И другому дал. А еще – когда любил, был ничего себе… дурной. Сам удивлялся.
СТРОНЦИЛЛОВ. Жену любил?
ПАШКИН. Нет, какую жену… Нет, жену тоже любил, но как-то уже… А вот на «картошке» была одна девочка…
СТРОНЦИЛЛОВ. Брагина Ольга?
ПАШКИН. Да.
СТРОНЦИЛЛОВ. Была, действительно. Что же вы на ней не женились?
ПАШКИН. Не знаю. (Подумав.) Дурак!
СТРОНЦИЛЛОВ. Дурак. (Заглядывает в бумаги, удивленно.) Любила она вас за что-то!
ПАШКИН. А можно мне будет ту «картошку» – без перемотки посмотреть? Все как было. С повторами…
СТРОНЦИЛЛОВ. Я попрошу.
ПАШКИН. Только с повторами, ладно?
СТРОНЦИЛЛОВ. Иван Андреевич! Просмотр дней, проведенных вами совместно с Брагиной Ольгой Владимировной, обещаю регулярный, в режиме реального времени, с многократными повторами.
ПАШКИН. До конца вечности?
СТРОНЦИЛЛОВ. Не меньше.
ПАШКИН. Эх! Ну, тогда… (наливает) можно – и файлом… Пьет.
СТРОНЦИЛЛОВ. Ну, вы субъект… Вы даже не представляете, какой вы субъект.
ПАШКИН. Ну почему? Представляю.
СТРОНЦИЛЛОВ. А вот и нет. Вы – субъект договора…
ПАШКИН. Какого договора?
СТРОНЦИЛЛОВ. Сейчас узнаете. Потому что он – уже в подъезде.
ПАШКИН. Кто в подъезде?
Стронциллов не отвечает, и через несколько секунд раздается звонок в дверь.
СТРОНЦИЛЛОВ. Вы что, не слышите? Звонят.
ПАШКИН. Кто это?
СТРОНЦИЛЛОВ. А вы откройте дверь, Иван Андреевич, и увидите.
ПАШКИН. Это – за мной?
СТРОНЦИЛЛОВ. Еще нет. Не заставляйте меня вставать. ПАШКИН. Да-да. Сейчас.
Открывает дверь. На пороге стоит МУЖЧИНА.
МУЖЧИНА. Доброй ночи!
СТРОНЦИЛЛОВ. Вы пунктуальны.
МУЖЧИНА. Это моя работа.
СТРОНЦИЛЛОВ. Знакомьтесь: Пашкин Иван Андреевич. А это…
МУЖЧИНА. Нотариус. Просто – нотариус.
СТРОНЦИЛЛОВ. Да. Мне говорили, что вы застенчивый. Документы готовы?
НОТАРИУС. Бумажка к бумажке.
ПАШКИН. Что это?
СТРОНЦИЛЛОВ. Это, Иван Андреевич, ваше завещание. ПАШКИН. Нет! Пожалуйста!..
СТРОНЦИЛЛОВ. Да что ж такое! Полночи уже работаем, пора как-то адаптироваться. Что, в самом деле, за детский сад?
ПАШКИН. Я не хочу завещание! Не хочу!
НОТАРИУС. Кончай базар, сука.
Пауза.
СТРОНЦИЛЛОВ. Видите, Иван Андреевич, что бывает. И, заметьте себе – не в аду, а на земле, в процессе первоначального накопления капитала… Читайте!
ПАШКИН. Я… Я не понимаю. Я не вижу… буквы прыгают.
СТРОНЦИЛЛОВ. Хорошо, можете не читать. Просто подпишите.
ПАШКИН. Да как же? Я не понимаю.
СТРОНЦИЛЛОВ. Понимать тут ничего не надо. А просто – вы завещаете мне принадлежащую вам недвижимость, как то: жилую площадь по адресу – Пятая Прядильная улица, дом три, квартира сорок, со всей обстановкой; земельный участок с домом в поселке Фирсановка по Октябрьской железной дороге…
ПАШКИН. Откуда вы знаете? Ах, да. А зачем вам – недвижимость?
СТРОНЦИЛЛОВ. Вам она уж точно не понадобится: кутрувы будете недвижимостью сами. Хватит болтовни! Вы – подписываете там, где галочка. Быстро и молча. Затем сюда прибывает ликвидатор, и вы уходите из жизни – по возможности легким способом. Вашим посмертным устройством занимаюсь лично я. Райских кущ не обещаю, но вполне терпимые условия обеспечить берусь. Прошу!