Технология бессмертия - стр. 15
Вернувшись в столицу, мы попросили об аналогичных анализах нескольких известных русских. Обратились к тем российским звёздам, чьи алкогольные неприятности попали в прессу (музыканты Сергей Шнуров и Виктор Салтыков, телеведущая Маша Малиновская и модель Елена Беркова), к тем, кто балуется изредка (актёр Александр Семчев и эстрадный артист Николай Бандурин), и к тем, кто совершенно равнодушен к алкоголю (спортсменка и депутат Светлана Журова, музыкант Антон Зацепин и ваш покорный слуга). Собранный нами со Светланой Боринской материал расшифровывали специалисты из Института общей генетики, но прежде оглашения результатов – небольшое объяснение.
На самом деле одного-единственного «гена пьянства» не существует. Генов, которые склоняют человека к спиртному, найдено великое множество. Они очень сложно взаимодействуют, определяя скорее особенности личности. У таких людей возникают дефекты в так называемой «системе вознаграждения» – совокупности структур в нервной системе, которые участвуют в регулировании и контроле поведения при помощи положительных реакций на действие. Под воздействием дефектов люди превращаются в алкоголиков, наркоманов, игроманов – практически любой соблазн современного мира может стать их больной точкой. Нас же интересовал вполне конкретный ген, который, наоборот, защищает от пьянства! Как такое может быть, спросите?
Разрешите напомнить путь алкоголя в нашем организме. Цепочка превращений такая: спирт, попав в пищеварительный тракт, становится ядовитым ацетальдегидом – одной из главных причин похмельного синдрома. Дальше он преобразуется в безопасный ацетат, который без проблем выводится из организма. И то, насколько долго происходят эти метаморфозы, регулируется вполне определёнными генами. У типичного европейца первое превращение происходит медленно, а второе быстро – спирт долго держится в крови, яд накапливается понемногу и тут же выводится. Человек получает больше удовольствия, чем страданий, и не видит ничего плохого в том, чтобы пить часто, – прямая дорога к алкоголизму. Совсем иначе у азиатов: реакция «спирт-ацетальдегид» быстрая, преобразование яда в ацетат медленное. В итоге спирт уходит быстрее и, главное, веселит меньше, зато симптомы отравления проявляются скорее. Вероятность стать алкоголиком у носителей такого гена ниже. Собственно, некоторые антиалкогольные препараты – торпедо, эспераль – работают по схожему принципу: на время превращают европеоида в монголоида, которому от спиртного плохо.
Согласно исследованиям, люди с азиатским геном выпивают в среднем на 20 % меньше, чем те, у кого его нет.
Так вот: наши анализы, которые, конечно, далеки от полноценного статистического подсчёта (участников маловато), но общую картину отразить способны, показали: в Якутии защитный ген нашёлся у 40 % протестированных!
Согласно данным научной литературы, таких в целом среди населения республики порядка 20–30 % – мы почти не ошиблись. У грузин, как ни поразительно, генетическая защита куда меньше: ею обладают только 10 % участников нашего теста, здесь мы полностью совпали с имеющейся статистикой. И примерно такой же процент у русских: из всех сдавших анализы ген защиты Светлана Александровна нашла только у меня, то есть у одного из десяти. Самыми же генетически защищёнными нациями считаются китайцы и японцы – полезная мутация есть у 90 % населения.