Технология бессмертия - стр. 11
Пьют, конечно же, по-разному в разных странах и в разные исторические периоды. В России середины XIX века выпивали довольно умеренно – около 5 литров чистого алкоголя на человека в год. В современной России до последнего времени пили просто по-чёрному: по данным Минздрава, в 2011 году жители РФ употребили около 18 литров на человека. Верхняя граница нормы, установленной Всемирной организацией здравоохранения, на секундочку – 8 литров в год. Статистика последних лет утверждает, что население России – частью само, частью под нажимом государства – постепенно оставляет пагубную привычку, но уровень всё равно остаётся высоким. В 2016-м это значение составило 10,8 литров. Просто попытайтесь представить: весь алкоголь, который Россия выпивает за год, – всё пиво, вино, водку и прочие крепкие напитки, коктейли в жестяных банках – мог бы с лёгкостью образовать водоём размером с Сенежское озеро с площадью поверхности 8,5 квадратных километра!
Если воображение помогло увидеть это, то вы на шаг приблизились к уровню медиков – им, как никому, заметны масштабы вреда, который наносит этанол. Самая полная картина при этом у патологоанатомов. По их статистике,
от трети до половины всех смертей мужчин трудоспособного возраста в России наступает от алкогольных причин, и с 80-х годов прошлого века по нынешнюю пору из-за спиртного ежегодно умирает как минимум по 400 тысяч человек.
Ни один военный конфликт, случившийся с нашей страной за последние тридцать лет, не унёс такого количества жизней.
Неожиданная для многих информация: основные жертвы – не застарелые алкоголики (всего 4 % от трудоспособных мужчин) и даже не сильно пьющие (максимум 12 %). В зоне повышенного риска – 40 %, которые выпивают время от времени! Да-да, те самые люди, которые в субботу не помнят, как провели вечер пятницы, и повторяют такое почти каждую неделю.
Безобидная, казалось бы, привычка «отрываться» после рабочей недели наносит организму вред, сопоставимый с регулярными запоями.
Учёный из университета Миссури (США) Шивендра Шукла как раз занимался исследованием «периодического пьянства»: наблюдал за студентами на вечеринках и ставил опыты на крысах, подпаивая животных алкогольными растворами разной крепости в разном темпе. По его словам, заметные повреждения всего организма начинаются, если превысить концентрацию алкоголя в 0,8 промилле. Чтобы достичь её, человеку хватит двух полных бокалов вина, выпитых за два часа. Крепкие напитки, как легко догадаться, справляются гораздо быстрее.
И ладно бы, алкоголь наносил одиночный удар. Доктор Шукла, сверкая очками, указывает пальцем в монитор: попадание этанола в организм сродни действию кассетной бомбы! Запускается цепная реакция процессов в печени, которые губительно влияют и на неё саму, и на остальные важные органы тела, от мозга до почек, – например повреждая ДНК. Самое неприятное, что действие этих процессов продолжается даже тогда, когда человек протрезвел и вернулся к привычной жизни. Печень, важнейший орган для всего организма (не только для пищеварения), пострадав от алкоголя, ещё довольно долго занимается натуральным вредительством.
Вот поэтому те, кто привык закладывать за воротник в пятницу, рискует так же сильно, как запойные. Например, есть такое заболевание – алкогольный миокардит. Каждый раз, когда человек крепко выпивает, этиловый спирт повреждает клетки сердечной мышцы, её замещает жировая ткань, орган начинает увеличиваться в размерах и при этом ослабевать, терять тонус. Это не просто серьёзное – это фатальное состояние организма. Процесс необратим, лечения сегодня не существует, единственный выход – пересадка. Ольга Бокерия, дочь легендарного хирурга Лео Бокерии, сама доктор медицинских наук, кардиолог, показывает мне огромное дряблое желтоватое сердце, облепленное потёками жира. Объясняет: человек, в чьей груди оно билось, вовсе не был запойным алкоголиком, просто хорошенько напивался время от времени. Окидывая профессиональным взглядом предсердия и желудочки, она добавляет: «Я думаю, он внезапно умер. Даже не успел об этом задуматься. Судя по тому, как оно выглядит, тут инфаркта не было. Аритмия – и фить!»