Течет река Мойка. Правый берег. От Невского проспекта до Устья - стр. 27
В 1777 году энергичный и талантливый сибирский генерал-губернатор, незаслуженно потерявший доверие русской императрицы, вынужден был добровольно подать в отставку и оставить важный административный пост на севере Российской империи. Его брат Николай Иванович также практически самоустранился от государственных и общественных дел, около пяти лет никуда не выходил, и многие его знакомые, даже весьма близкие друзья, тогда были уверены, будто он еще в 1777 году скончался от апоплексического удара непосредственно в Зимнем дворце во время учиненного ему Екатериной II жестокого выговора. После смерти Николая Ивановича у него обнаружилось столько долгов, что его наследники вынуждены были срочно продать поместья и деревни в Тамбовской и Пензенской губерниях, дома в Петербурге и имения в Эстляндской губернии. Подобному, между прочим, никто не удивился, ибо итог широкого гостеприимства земного существования представителя старинного дворянского рода по тем временам отнесли к довольно частым рядовым событиям.
Для погашения всех долгов своего умершего в 1782 году опального батюшки Н. И. Чичерина его наследники – сыновья Александр, Василий и Дмитрий – вынуждены были срочно заложить отчий «дом с колоннами» в Опекунский совет за 30 000 рублей. А позже, в 1792 году, даже продать подаренный Екатериной II значительный по своим размерам престижный участок земли, ограниченный правым берегом реки Мойки, Большой Морской улицей и Невским проспектом вкупе с родительским особняком дворцового типа и многочисленными внутренними хозяйственными дворовыми строениями князю Алексею Борисовичу Куракину (сыну гофмейстера Бориса Александровича Куракина и Елены Степановны Апраксиной и брату князей Александра и Степана, получивших блестящее образование за границей и занимавших важные государственные посты в период правления императора Павла I).
С этого времени знаменитый «дом с колоннами» повторяет судьбу многих своих столичных собратьев – переходит из рук в руки различных владельцев, постепенно меняет облик внутренних помещений и их функциональное назначение, переносит невзгоды и исторические перемены. Однако отрадно отметить, что, несмотря на неоднократные внутренние переделки в доме различными его владельцами, общий наружный облик здания, построенного обер-полицмейстером Санкт-Петербурга Н. И. Чичериным, за истекшие более чем две с половиной сотни лет не претерпел особых изменений. Основа особняка дворцового типа осталась прежней.
Новый владелец «дома с колоннами», князь, камергер и тайный советник Алексей Борисович Куракин, прослужив несколько лет в элитном Конногвардейском полку, в период царствования императора Павла I завершает свою блестящую военную карьеру и занимает весьма ответственные государственные посты. Император назначает его генерал-прокурором с чином действительного тайного советника. При подобном ответственном назначении Павел Петрович обеспечивает князя довольно широким кругом государственных полномочий, позволяющих государственному чиновнику оперативно решать многие важные вопросы внутреннего управления Российской империи.
Современники и сослуживцы члена Государственного совета князя А. Б. Куракина довольно нелестно отзывались о нем. По их воспоминаниям, князь обладал довольно заносчивым характером и в свете считался спесивцем и зазнайкой. Князь И. М. Долгоруков, некогда известный поэт, знавший князя Алексея Борисовича весьма близко, вспоминал о нем: «Сановник являл собой пример гордеца, не склонного уважать самолюбие окружавших его людей. Он во всем всегда следовал своим капризам и сиюминутному расположению настроения. Всякий знак его внимания, даже самого благодетельного, был тяжел, потому что покупался не столько подвигами, званию свойственными, как разными низкими угождениями, кои так противны благородному сердцу».