Тебя искал - стр. 7

Кажется, я слышала, как он перестал дышать, когда полностью на ней расслабился. И только тогда, когда она не сломалась под тяжестью его веса, позволил себе выдохнуть и не бояться новой травмы.

- Что ты принес?

- Салатик, шашлык и кусочек торта. Так сказать, компенсация за последний компот и испорченную одежду, - отчеканил мужчина, продолжая покачивать торсом.

Спину ему, похоже, до сих пор было больно.

- По-моему, компенсация больше требуется тебе. Лично меня пролитый компот так не подкосил.

- Оно и понятно - я тебе компот в лицо не из пожарного рукава плескал. Ешь. Голодная наверное.

- А ты тут сидеть будешь и смотреть? – поморщилась я недовольно.

- Да. Чтобы ты не подавилась, испытывая ко мне благодарность. Жаль только, что чай забыл прихватить. В сухомятку, наверное, будет не очень.

- Мне Майя принесла термос, - указала я на небольшую бутылку за контейнерами.

- О, мой! Тогда всё нормально.

- Твой? – скептически выгнула я бровь и снова прочитала надпись: «Термос сурового мужика». – Врёшь, что ли?

- А что, я недостаточно суров? – нагнал он хмурости на свои густые ресницы, оперся локтями о колени и теперь в свете свечей стал походить на какого-то лесоруба.

- Похож. Но всё равно я теперь буду долго помнить, как ты плакал в углу.

- Я не плакал. Я сурово дышал. Ты есть-то будешь?

- Я не голодная. Тем более я тебя даже не знаю. Вдруг ты отравить меня пришёл?

- Я тебе мячом в голову, что ли, попал, а не в компот? Какое «отравить»? Всё свежее, только сегодня приготовленное. Ешь, а то к утру тебя в этом диване и похоронят. Как раз теперь в нем дырка есть, чтобы лоб твой выставить, в который целовать будут.

- Только из-за того, что я знаю, что эта дырка проделана твоим задом, я не умру.

- Зря. Смотри, какая она идеально круглая получилась. Как твои щёчки.

- Эй! – возмутилась я, обхватив ладонями свои щёки.

Мои круглые щёки, как у очень пухлого ребенка, - моя вечная боль. Сколько бы я ни худела, она никуда не уходили.

- Шучу я. У тебя очень миленькие щёчки. Я бы потискал, да боюсь твоей выбивалки. Ешь, короче.

- Я не буду, - буркнула я. Обида за круглые щёчки шептала мне о том, что пора снова взяться за выбивалку.

- Точно не будешь? – спросил лохмач и, поднявшись со стула, взял верхний контейнер, открыл его и помахал крышкой, посылая в мою сторону умопомрачительный аромат шашлыка. – И теперь не будешь? М, как пахнет! Аж слюнки потекли!

- Дай сюда! – не выдержала я и отобрала у него контейнер, устроившись с ним на табуретке напротив. Аккуратно подцепила пальцами самый большой кусочек и вгрызлась в него зубами. – Офигенно!

- Я тут вилку принес, но вижу тебе и так вкуснее.

- Кто, вообще, шашлык вилкой ест? Пальцы после него облизывать вкуснее, чем вилку.

- Согласен, - усмехнулся мужчина и с лёгкой улыбкой в уголках губ продолжил наблюдать за тем, как я уминала мясо.

- М? – спросила я, протянув ему контейнер. Вдруг он тоже голодный.

- Не. Я уже поел. А ты ешь-ешь. Этим щёчкам нельзя худеть.

Злобно зыркнула на лохмача, на что он лишь беззвучно хохотнул.

- Салатик открыть?

- Угу, - кивнула я. – И вилку дай. Как тебя, кстати, зовут?

- А ты не помнишь?

- Откуда? Я мелкая совсем была, когда наша семья здесь появлялась.

- Точно. Ты еще на трёхколесном велосипеде гоняла, - кивнул он своим воспоминаниям. – А я Матвей.