Тебя искал - стр. 18

- Ириска, - выронила я гнусаво. Из-за этих чертовых слёз забило нос.

- Ревешь-то чего? – мягко толкнул меня мужчина плечом в плечо. – Обидел кто?

- Какая разница?

- Рассказывай. Дядя Матвей порешает, один фиг заняться мне пока больше нечем.

- Мм, - только и смогла я протянуть, торопливо утерев сопли рукавом толстовки.

- Не расскажешь, я начну пытать твою Сосиску.

- Ириску.

- И её тоже. Что случилось? – коснулся Матвей коленом моего.

- Я принесла домой Ириску, а мама не разрешила её оставить. А Роме нельзя заводить домашних животных из-за того, что квартира съемная, - выдала я все как на духу. – Я решила привезти её обратно. Подумала, что здесь может быть её мама, но не нашла ни одну кошкину мать…

- Кошкину мать, - хохотнул Матвей. – Словарь моих почти матерных слов пополнился. Кошкина мать!

- А потом я пыталась отдать её в добрые руки кого-нибудь из соседей, но никто её брать не захотел. Всем нужен либо только кот, либо, вообще, никто.

- А ко мне чего не пришла? Или мои руки недостаточно добрые для Сосиски?

- Ириски. Потому что ты стал бы надо мной смеяться, - выпалила я. – Юмор у тебя дурацкий.

- Но руки-то добрые, - пошевелил он пальцам, будто в доказательство своих слов.

- И ты её заберешь себе? – с расползающейся в груди надеждой и возрожденной верой в людей заглянула в его глаза, что смотрели на меня из-под налобного фонарика. – Насовсем?

- Насовсем не обещаю, но на передержку могу взять, пока не найдутся постоянные хозяева.

- Правда?

Честное слово, я была готова снова расплакаться, только теперь от счастья.

- Кривда, - спаясничал Матвей. – Можешь быть уверена, здесь я свой юмор дурацкий не включал.

- Спасибо! – бросилась я ему на шею и крепко обняла, рискуя придушить в знак бесконечно благодарности. – Спасибо тебе! Большое спасибо!

- Задушишь, - разжал Матвей мои руки и мягко убрал их со своей шеи. – Каким спортом ты занимаешься?

- Сейчас – никаким.

- А до «сейчас»?

- Дзюдо.

- Ого! – присвистнул Матвей. – Это получается, что я еще легко отделался ночью?

- Я не применяю свои знания и силу вне татами. Кодекс запрещает.

- Какой? Уголовный?

- И он тоже.

- Зря, - поджал Матвей разочаровано губы. – Вот уложила бы свою маму на лопатки, глядишь, она бы согласилась оставить дома Сосиску.

В голове довольно ярко вспыхнула картинка, от которой, почему-то, стало смешно.

- А говоришь, что шутки у меня дурацкие, - подмигнул мне Матвей. – Пошли в дом. Приючу твою Сосиску.

- Ириску.

- И её тоже, - бросил мужчина через плечо, пока я послушно шла за ним, держа в руках коробку с котенком.

- Только можно я её помою сейчас у тебя? А-то она так грязная и ходит весь день.

- Что ж, пошли помоем твою грязную киску, - согласился Матвей, но глянув на меня через плечо, понял, что шутка мне снова не зашла. - Прости, но тут грех было не пошутить.

- Ладно. Это было смешно, - согласилась я, улыбнувшись.

Вероятно, я была рада любой его болтовне только потому, что он согласился оставить у себя Ириску, а это значит, что сегодняшней ночью совесть меня не съест.

- Раздевайся тут. Киску твою мыть будем там, - коротко скомандовал Матвей, когда мы вошли в его дом. Такой огромный и зловещий, что о нем можно было бы придумать парочку мистических легенд.

В ответ на его очередную «шутку» я лишь молча закатила глаза.

- Сосиску-то выпусти. Пусть походит пока, с домом познакомиться, приметить места, в которых насрёт.