Тебе меня не сломить - стр. 3
Воронов медленно поднялся со стула и направился к двери, на ходу попрощавшись с дамами, провожающими его заинтересованными взглядами. На пороге остановился, обернулся на девушку, которая вновь вернулась к своей работе, и усмехнулся. Мысленно он уже продумывал их следующую встречу.
2. Глава 2
Рабочий день подошел к концу, и, взглянув на часы, Юля засобиралась домой. Переодевшись из формы в повседневную одежду — джинсы и трикотажную кофту нежно-голубого оттенка, она накинула сверху короткое пальто и, попрощавшись с коллегами, вышла на улицу.
Конец апреля был довольно прохладным, с самого утра моросил дождь. Раскрыв зонт, Юля спустилась по ступенькам с крыльца здания, быстрым шагом направилась в сторону метро и почему-то даже не удивилась, когда из припаркованной напротив выезда с территории Управления машины вышел все тот же опер, что приходил к ней днем.
— И снова здравствуйте, — как можно более непринужденно поприветствовал ее Воронов и, поглядев на пасмурное небо, заметил: — Погода совсем не весенняя.
Юля тоже вскинула глаза наверх, на серые густые облака, и, вежливо кивнув, выжидающе взглянула на него.
— Давайте я вас подвезу? — широко улыбнувшись, предложил он, качнув головой в сторону машины.
Она проследила за его взглядом и не смогла сдержать внутренней усмешки при виде его несомненной гордости — дорогого автомобиля. Да и вещи на нем были далеко не с рынка. Неужели операм так повысили зарплату? Хотя, нет, он же не просто опер, а начальник уголовного розыска!
— Спасибо, мне на метро как-то привычнее, — помедлив, невозмутимо ответила Юля и тоже выдала улыбку, правда, натянутую: — До свидания.
Ей совсем не хотелось искушать судьбу и оставаться наедине с наглым опером, да еще и в его пространстве. Она повернулась, чтобы уйти, но он неожиданно перехватил ее руку.
Юля медленно перевела недоуменный взгляд со своей руки на Воронова, на секунду даже растерявшись от такой беспардонности. К тому же из Управления выходили сотрудники, спешащие домой, в том числе и те, с кем она непосредственно работала. К чему ей были лишние слухи?
— И все-таки давай подвезу, — повторил он уже мягче и отпустил ее руку.
— Мне кажется, мы на «ты» не переходили, — глядя ему прямо в глаза, твердо отрезала Юля и демонстративно поправила рукав пальто. — До свидания.
— До скорой встречи, — ответил он, продолжая улыбаться одними губами.
Обойдя его, Юля направилась прочь, спиной чувствуя прожигающий взгляд опера, и, лишь завернув за угол и покинув зону его видимости, свободно вздохнула. Она сама не поняла, чего испугалась, но в душе все замерло в напряжении, и внутренний голос твердил, что нужно уносить ноги. Но чем дальше девушка отдалялась от работы, тем смешнее казалась ей сложившаяся ситуация — ну чего она испугалась? Сколько таких кавалеров дожидалось ее за то время, что она здесь работает? И скольким она давала отпор? Отстанет и этот.
Через несколько минут, спустившись в метро, она уже забыла про него. Устроившись в вагоне, достала новый детектив Поляковой, которыми еще с юности зачитывалась до слез, и на какое-то время погрузилась в мир героев книги и их непростую жизнь.
В отличие от них в ее жизни все было заурядно и просто — пятидневная рабочая неделя, в прозаичность которой периодически вносили разнообразие показательные построения, которые так любил начальник их Управления. Он строил своих сотрудников каждую неделю на территории внутреннего двора, где специально даже разметили плац, используя для этого любой повод: проверка форменной одежды, «тревожных чемоданов», а также награждение сотрудников почетными грамотами и медалями за заслуги. Юля спокойно относилась к этим «развлечениям», быстро привыкнув к ним, тем более что отец всю жизнь проработал в этой структуре, и она часто видела его в форме. Он гордился, что дочь также крутится в данной сфере, а ей было приятно, что она не обманула его надежд. И если сначала поступление на работу сюда было скорее данью мечте отца, то со временем Юля поняла, что это место действительно создано для нее, и ей нравится чувствовать себя частью единой системы, и иногда она даже ловила себя на мысли, что иначе уже просто не сможет.