Театр теней - стр. 34

– Именно до такой, – воскликнул я, – все смотрят на этот мир по-разному, поэтому находятся в постоянном заблуждении. Мир многим видится как бы в перевёрнутом виде. Поэтому многим кажется, что Вселенная была бы неполной, если бы девять кругов ада не повторялись в перевёрнутом виде в девяти небесных орбитах. Китайцам, например, природа представляется особым миром внутри тыквы «ху тянь», где есть две формы: правильная и перевёрнутая, с круглым туловом и квадратным горлом, потому и видит человеку землю квадратной, а небо – круглым. Поэтому и кажется человеку всё квадратным, в то время как квадратного в природе ничего не существует. Вот и я смотрю на тебя круглым взором, и вижу перед собой свинью, а ты смотришь на меня квадратным взором, и вишь человека, а истинная моя сущность, всё же, сущность собаки.

Борис опять разразился смехом.

– Для того, чтобы видеть воображаемый мир, – продолжал я, – можно смотреть на мир через рамку, и он будет казаться тебе квадратным, плоским и благополучно обустроенным, в то время как это не так. Весь мир – круглый и объёмный. И для того чтобы научиться видеть мир, нужно отстраниться от него. Ведь мысль направляет себя на объект единственно для того, чтобы вернуться к субъекту, что она тотчас и делает, направляясь к абсолютному наивысшему единству – «тайи». Это так называемый неопределённый центр, который царит над миром, потому что он пуст. Среди людей, которые думают и действуют с определённой целью, истинный мудрец, пребывающий в центре, кажется одурманенным или безумцем. Разве человек здравого смысла не испытывает удивления, когда видит даоса, висящего вверх ногами? Вульгарный ум действительно не замечает, что растения и камни подвешены наоборот. Даос же полагает, что, подражая этим камням и растениям, он постигает их природу. Вися головой вниз, он становится похожим на летучую мышь, которую на Востоке называют бессмертной мышью. Именно в таком положении у него открывается другое зрение. Он начинает видеть мир по-другому, не так как это происходит в отражённом виде, когда разрушаются привычные соотношения высоты и глубины, величия и малости, разумности и абсурда. Для того, чтобы посмотреть на мир другими глазами, необходимо оставить всякую опору, чтобы предоставить действовать самой природе. Нас часто поражает мистика. Но когда у человека развито сознание, то мистика исчезает, потому что на первое место выступает само бессознательное. Поэтому часто даосы вводили себя в опьянение, осознаваемо преодолевая форму рацио, чтобы познать бессознательное. Со стороны это конечно удивляет окружающих определённой манией или приступами неистовства. Гу Кайчжи называл это смесью одурманенности и проницательности. Ми Фу создал себе из-за этого репутацию безрассудного. Он сознательно культивировал в себе некую странность, ибо безумие как бы возвышало его гений. Всё совершенное создаётся в приступе неистовства. Но творчество в какой-то степени делает человека святым. Любой вид творческой деятельности – не только работа, но и искусство, и более того, искусство – как путь Дао к подлинной мудрости. Чтобы хорошо творить, человек должен быть бодр, здоров и всегда управлять собой. А для того, чтобы быть хозяином над собой, необходимо развивать в себе животворную силу для духа им для тела при помощи увлечения. Увлечённые люди всегда достигают долголетие, а высшие мастера своего увлечения превращаются в бессмертных. Именно увлечение становится их оружием, продляющим их жизнь.