Те, кто желает мне смерти - стр. 31

– Хорошо, – сказал Кайл. – Тогда я, пожалуй, двину до дому. Вы уверены, что я не слишком быстро все изложил? От меня требовалось показать вам все…

– Сама разберусь, всё путем. И мне тут уже очень нравится.

Он кисло улыбнулся ей.

– Вот посидите тут ночку, тогда и говорите, что нравится, хорошо?

Не обратив внимания на эти слова, Ханна опять повернулась к визиру, заглянула в прицел и, поскольку над вершинами не было никакого дыма, опять сосредоточилась на группе туристов. Стала смотреть, как они плетутся по горам, представляя себе, что это не туристы, а пожар.

Коннор Рейнольдс был совершенно другим мальчиком, нежели Джейс Уилсон, и с каждым днем эта разница проявлялась все заметней.

Парень, которого он из себя изображал, был пацаном того типа, каким ему всегда хотелось быть. Во-первых, жестким. Во-вторых, бесстрашным. Джейс провел всю свою жизнь, пытаясь вести себя хорошо и опасаясь неприятностей, которые могли последовать, если он сделает шаг в сторону. Его родители разошлись, когда он был еще слишком мал, и он мало что из этого помнил. А два года спустя произошел несчастный случай – соскочила цепь на автопогрузчике, тяжеленная палета грохнулась вниз, и его отец за доли секунды пожизненно стал инвалидом – из-за ошибки какого-то совершенно постороннего человека. Он все еще работал на том же складе, теперь уже бригадиром, но боль постоянно преследовала его, равно как и та ошибка. Его фанатичная зацикленность на правилах техники безопасности и вообще предписанных процедурах полностью передалась Джейсу, который знал, что предстает перед людьми в образе нервного перестраховщика – всегда дважды проверял, заперт ли замок, пристегивался ремнем безопасности даже на третьем ряду сидений внедорожника, принадлежащего родителям одноклассника, пять раз перечитывал инструкцию к набору для сборки модели самолета, прежде чем открыть коробку с деталями. Он знал, какими словами характеризуют его окружающие. Самым мягким определением было «осторожный». Самым обидным – а может, наиболее соответствующим действительности? – «трусоватый».

Но Коннор Рейнольдс не был трусом. Коннор по определению должен быть хулиганом. А это дарило определенное чувство свободы. Можно говорить что хочется, делать что хочется. Джейс пытался вести себя соответственно, особо на это не налегая. Ему не хотелось привлекать внимание, а если честно, то не хотелось и получить по физиономии. После той первой стычки с Марко Джейс держался от него подальше и выказывал ему достаточно уважения, чтобы тот заметно притих. Впрочем, делал это так, чтобы не показывать никакого страха. Все так же угрюмо на всех посматривал, молчал. Чем дольше он сохранял такой вид, тем лучше себя чувствовал.

Джейс был рад, что они оставили лагерь, рад тому, что они в пути. В пути он всегда чувствовал себя лучше, а теперь ему казалось, будто сам он понемногу испаряется, – все, что делало его Джейсом Уилсоном, бесследно исчезает, оставляя взамен одного только Коннора Рейнольдса. Сегодня Итан завел разговор про медведей, и все внимательно слушали, даже крикуны вроде Марко, поскольку все здорово боялись медведей. Джейс чуть было не расхохотался вслух. Если б остальные ребята хотя бы на секунду представили, кто на самом деле может их сейчас преследовать, то на медведей им было бы совершенно начхать.