Тайный обожатель - стр. 27
– Где великан?
– Какой ещё великан? Я вообще-то одна живу, – возмутилась Оля.
– Не прикидывайся! – повысил голос человек и направил на неё автомат.
– У вас же есть специальный прибор, который видит сквозь стены? Вот им и проверяйте, – в тон оперативнику ответила девушка, будто не обращая внимания на направленное в её сторону оружие.
– Не умничай. Тут и без тебя разберутся! – и человек демонстративно сплюнул на пол, словно находился не в частной квартире, а на улице.
– Ваши документы, пожалуйста? – не стала терять самообладания Оля. – Вы вломились ко мне ночью с оружием и требуете какого-то великана. Я буду на вас жаловаться!
Документы ей всё же показали и вскоре удалились. Оля закрыла дверь, подождала минуту, пока лифт заберёт незваных визитёров, подтёрла за ними следы и вернулась в комнату.
Возле окна, пошатываясь и хрипя, стоял Хастад. Он произнёс Олино имя и с грохотом рухнул на пол с высоты своего великаньего роста. Его тело забилось в судорогах, но вскоре обмякло.
***
Пульс у Хастада прощупывался, и это вселяло надежду.
Перетащить раненого к месту лежанки было никак, поэтому Оля постелила ему прямо посреди комнаты и снова устроилась рядом.
У великана поднялась высокая температура. Как назло, дома не оказалось ни кубиков льда, ни бутылок, чтобы набрать ледяной воды и приложить к телу.
Оля поставила рядом тазик с холодной водой и каждые пять минут меняла Хастаду компресс, чтобы хоть немного сбить жар.
Несколько раз великан приходил в себя и снова терял сознание. Ночь показалась Оле бесконечной.
Раненый Хастад мучился и время от времени бормотал под нос какие-то странные просьбы: то прикоснуться щекой к его щеке, то подержать руку, то почитать книгу.
Звук Олиного голоса помогал Хастаду уснуть, пусть и ненадолго.
***
Когда Хастад открыл глаза, он снова обнаружил под боком задремавшую от усталости Олю и постарался дышать бесшумно. Это как раз и заставило чуткий Олин разум насторожиться, ведь спала она из-за стресса и непривычно жёсткой подстилки некрепко.
– Ох, я уж испугалась... – буркнула себе под нос она.
– Ты боялась?
– Разумеется. Когда ты упал, тебе было очень плохо. Это была ужасная ночь… Но главное, что ты жив.
– Ничего не помню, – ответил Хастад.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хочу кушать, – честно признался он.
– Я тоже. Сварю нам кашу.
Хастад попытался перевернуться набок, но взвыл от боли. Из мышц будто бы выкачали силы, а на их место вставили болезненные опухоли.
Великан чувствовал себя виноватым, ему хотелось самому приготовить завтрак и смотреть, как Хола с удовольствием уплетает его.
Сегодня Хастад, пожалуй, испёк бы для своей женщины творожно-фруктовую запеканку, обязательно разноцветную, чтобы можно было выковыривать яркие кусочки.
Увы, физическая оболочка уязвима и порой ставит помехи на пути наших желаний. Запеканку и прочие кулинарные эксперименты решено было отложить до лучших времён.
10. Глава 9
Наступил полдень, мучительный, словно после нещадного битья мешками по голове.
Олин организм, который забыли покормить вчера, наказывал свою хозяйку то головокружением, то головной болью. Казалось, что каша нарочно варится слишком медленно, а остывает до приемлемой температуры – ещё дольше.
От стонов бессилия Олю удерживал лишь тот факт, что Хастад ничего не ел по меньшей мере четыре дня, а с его ранением на восстановление нужно много энергии.