Тайный малыш от бывшего - стр. 14
— Документы заберешь сама? По личным обстоятельствам?
— Не надо! Пожалуйста, Галина Викторовна, за что отчисляете?
Мегера фыркает, скрещивая руки на груди, глядя на меня как на грязное животное.
— Забирай документы и уходи, разговор окончен. Ты позоришь честь нашего учебного заведения, от тебя, Одинцова, я такого точно не ожидала.
Выбегаю из кафедры в слезах, не помню даже, как на улице оказываюсь. Мне, кажется, моя жизнь закончена, мир вокруг меня рухнул и разбился на осколки, я не знаю, что делать дальше… Я в безнадёжном отчаянии, такого чудовищного позора не испытывала никогда.
Меня посчитали какой-то шалавой, с позором выгнали прочь. Что я скажу маме? Что обо мне подумают родственники, друзья, знакомые? Может слухи уже расползлись на весь район. Даже дошли до пригородного городка, в котором живет мама с сестрой.
Бегу вперёд, растирая слёзы по щекам, не видя ничего кругом, вдруг во что-то твёрдое врезаюсь. Сильные пальцы оборачиваются вокруг моего локтя, пуская жар в вены, и кровь приливает к щекам, когда я поднимаю голову, видя перед собой красивое, но холодное лицо мужчины. От которого напрочь потеряла голову…
— Плачешь?! — яростно. — Кто обидел?
Прячу глаза под мокрыми ресницами, отчаянно трясу головой.
Исаев видит папку в моих руках, всё понимает без слов. Чувствую, на подбородок опускаются горячие пальцы, он слегка поднимает мою голову вверх, заставляя заглянуть в глаза.
— Декан? Пойдём.
Приобнимает. Притягивает к себе и сам ведёт за собой, потому что мои ноги сейчас наполнены ватой, я вообще мало что соображаю из-за сильного расстройства. Понимаю только одно — на нас сейчас смотрит весь университет. Я ощущаю на себе тысячи глаз, мельком слышу, как девушки шепчутся друг с другом, мечтательно вздыхая при виде настолько стильного, привлекательного мужчины.
— Игнат Игоревич, — мегера аж челюсть до самого пола роняет, когда мужчина входит в кабинет. Начинает трястись, попадая под прицел его разгневанных глаз. — Чем обязаны? Такая честь…
Глупо хихикает, начинает суетливо бегать по помещению, хватаясь то за чайник, то за пиалочку с конфетами, однако лестью гнев Исаева не задобришь.
— Галина Викторовна…
— Да-да! — подскакивает хуже загнанного зайца и опрокидывает на себя чашку с заваркой. — Чёрт…
— Вы в курсе, что вы мне только что испортили настроение.
— Я… Ох, я? Что вы, что вы… Произошла досадная ошибка.
Всё это время я стояла за его спиной, но неожиданно он взял меня за руку, привлёк к себе, крепко переплетая наши пальцы. Декан глянула на это, побледнев хуже поганки.
— Я не знаю, что вам наплела избалованная пигалица, но то, что сказала Трофимова — ложь. Лиде не шестнадцать лет, она совершеннолетняя девушка и моя будущая жена.
— Что? — тихо охнула я, едва не лишившись опоры под ногами. Игнат удержал меня в равновесии, крепче сжав мою руку.
— Что? — повторила Галина Викторовна следом за мной.
— Как вы смеете так себя вести с моей невестой! — цедя сквозь зубы двинулся он вперёд, нависая над ней яростной тенью. Декан стушевалась, забормотав извинения и то, как ей жаль.
— Заберите документы обратно, сделаем вид, что ничего не было.
— Конечно, конечно! — закивала она болванчиком, продолжая цепень от страха.
— Извинитесь немедленной перед Лидой.
Декан забрала документы, чуть ли не на коленях просила у меня прощение, пока я испытывала шок и неловкость от того, что со мной происходило, ведь Игнат чётко сказал: “моя невеста”. Мне точно не послышалось, и я сто процентов не сплю. Но как такое возможно?