Тайный брак императора - стр. 6
Потом, в течение нескольких месяцев, Екатерине Михайловне удавалось избегать встреч с царем. Но вскоре он снова добился их.
Впоследствии, когда случилось неизбежное, она с недоумением вспоминала об этом периоде своей жизни и часто говорила своему верному другу госпоже Ш.: «Не понимаю, как я могла противиться ему в течение целого года, как не полюбила его раньше».
Полюбила она его не сразу. Однажды, при встрече с Екатериной Михайловной, царь показался ей таким беспомощным и несчастным, что в ней пробудились жалость и сострадание. В этот день она нашла простые, но очень нежные слова, бальзамом пролившиеся на его исстрадавшееся сердце. А когда они расстались, она упрекала себя в недостаточной нежности. Впервые со времени их знакомства она с нетерпением ждала следующей встречи.
При следующем свидании, лишь только их взгляды встретились, она вздрогнула от внезапного сердечного потрясения и как бы вся переродилась.
Наступил июль 1866 года. Двор по обыкновению находился в Петергофе в великолепном дворце, выстроенном на берегу Финского залива Петром Великим с тайным желанием затмить Версаль.
В конце парка, близ дороги, ведущей в Красное Село, возвышается павильон, украшенный колоннадой, нечто вроде бельведера. Этот бельведер, носящий имя Бабигона, был выстроен Николаем I в 1853 году для его супруги, императрицы Александры. Уединенный и окруженный зеленью и цветами, он господствует над волнистой поверхностью финских вод.
Здесь 1/13-го июля Екатерина Михайловна, взволнованная до потери сознания, отдалась не менее взволнованному императору Александру II. Расставаясь с ней и покрывая ее последними поцелуями, царь торжественно поклялся ей:
«Увы, я сейчас не свободен. Но при первой возможности я женюсь на тебе, ибо отныне и навеки я считаю тебя своею женой перед Богом… До завтра!.. Благослови тебя Бог».
С тех пор Екатерина Михайловна часто приходила в павильон.
Когда же пасмурное сентябрьское небо и холодные осенние дожди вынудили двор вернуться в столицу, то встречи юной княжны с ее августейшим другом стали еще более частыми.
Три-четыре раза в неделю она тайно являлась в Зимний дворец. Собственным ключом открывала она низенькую дверь и проникала в уединенную комнату первого этажа, выходящую окнами на площадь. Эта комната соединялась потайной лестницей с царскими апартаментами второго этажа. В течение тридцати лет Николай I занимал эту комнату и отсюда управлял великой Империей. Мебель, портьеры, картины, книги – вся обстановка, среди которой неумолимый самодержец обдумывал свои деспотические планы, обратилась теперь в рамку любовных свиданий.
О связи скоро узнали. Но в петербургских салонах говорили о ней лишь полушепотом и полусловами. Особа государя считалась священной, а вместе с тем управляемое графом Шуваловым Третье отделение имело повсюду уши, и сплетничать о личной жизни государя было далеко не безопасно.
Однако супруга старшего брата Екатерины Михайловны вскоре узнала, что в придворных сплетнях называют и ее имя, обвиняя ее в содействии сближению императора с молодой княжной и покровительстве этой связи.
Возмущенная этой клеветой и боясь за будущность Екатерины, она решила увезти ее в Неаполь, где жили ее родные.
Случись это несколькими месяцами раньше, эта поездка могла бы иметь спасительное действие, но теперь она лишь разожгла страсть, тем более, что возлюбленные ежедневно обменивались письмами.