Тайные хроники герцога Э - стр. 34
Кучер опять сплюнул.
– Теперь понятно, кого нужно держаться.
– Вот и держись.
Вскоре обоз ненадолго остановился. Было велено «оправиться». Вот тут я запаниковала. Редкие кустики и лишь где–то на горизонте лес. Не бежать же до него, чтобы не выдать себя?
Пришлось доверительно обратиться к Ферду.
– Мне бы клочок бумаги, чтобы подтереться после того как… Ну, вы понимаете… – только так я могла объяснить, почему не поливаю кусты стоя.
– А лопухи–то на что? – сверкнул искрами смеха в глазах истопник. – Чудные вы летописцы. Надо же! Удумал! Дорогую вещь на задницу изводить. Глиной не хочешь подтираться, так пучок травы сорви.
С непривычки я долго провозилась с завязками семейных трусов. Злилась, ненавидя ветер, который бросал выбившиеся из дули пряди в лицо и так некстати задирал монашеский балахон, но «облегчившись», вновь сочла мир прекрасным.
– Ты спрашивал насчет фамилии, – как только обоз тронулся, Ферд вернулся к прерванной беседе, – так это прихоть самого герцога. Он человек военный, а потому промедление в бою может стоить жизни, а попробуй отрапортуй, применив все эти «Ваши Светлости» да герцог Эжбер–межбер–бог–весть–что. Прости, герцогского имени ни запомнить, ни произнести не смогу. Да и не пытался. Мне по секрету его любовница выболтала, чтобы я, значит, в благодарность ушат горячей воды для нее натаскал. Купаться Иллиса изволила.
– А кто она такая, Иллиса?
– Принцесса заморская. Никчемная, капризная. Спрашивал я одного рыцаря, откуда взялась, так он сплюнул. Сказал, королевство ее такое же никчемное, разорившееся еще до войны. А гонору–то! Благо хоть красивая. Все при ней. А что еще мужику надо? Ее в подарок императору преподнесли, а уж он брату спихнул. Вон, видишь, карета черная с сундуками на крыше? Ее. Ох и ревнивая сучка! Она всех служанок, что герцога в порядке содержали, выгнала. Пусть, мол, одни мужики в услужении останутся. А тут армия. Кто из солдат пойдет из–под принцесски судно выносить? А местных близко к герцогу не подпустят. Кровавый след за ним стелется, много у кого в мыслях месть бьется.
– Да уж, – прошептала я. Подняла глаза к небу. Солнце пряталось за облаками, а на горизонте скапливались тучи. Дождь будет.
– Чего тоскуешь?
– Вот как писать о подвигах армии, если за спиной у нее не только твари, но и наши соотечественники? – для себя я уже решила, что буду записывать все, что услышу и увижу, без прикрас.
– Соотечественники! Ох, как мудрено выражаешься! Сразу видно – хронист. Народ мы, – истопник опять огладил усы.
– Скажите, а герцог не боится, что народ начнет мстить? Ну, например, в наших же силах в кашу слабительного подсыпать? Вы же наверняка знакомы с понятием «партизанская война»? Это когда народ оказывает тайное сопротивление оккупантам. Я чисто теоретически рассуждаю, – я испугалась, что завела опасный разговор. Не хватало еще за подстрекателя сойти. – Мне для хроник надо, чтобы показать отношение местных к армии. Герцог сказал честно писать.
– Ну если только для хроник, – истопник обмяк. Лишь заслышав мои крамольные речи, он весь подобрался, натянулся, словно готовая лопнуть струна. – Мы сегодня им яда в кашу, а завтра твари нас съедят. Нет, я погодил бы сопротивляться. Пусть сначала всю нечисть изведут, а потом уж…
Я кивнула, показывая тем, что согласна с Фердом.