Тайны жизни Ники Турбиной («Я не хочу расти…) - стр. 42

Наконец письмо, которое, на мой взгляд, является шедевром эпистолярного жанра. Итак:

Уважаемая мама Ники! Если у Вас есть одинокий человек, который хочет поменяться на Ленинград, дайте мой телефон: 2569235, Людмила Сергеевна (пенсионерка). Летом я собираюсь быть в Ялте со своими детьми (племянниками).

У меня квартира 15 м в кирпичном 12-этажном доме, на 3 этаже, 2 лифта, юго-зап. сторона, тихая, окна в садик, лоджия 6 м, ванна, телефон, паркет, кухня 6 м. Люди на этаже и в доме хорошие. Улица – Новоизмайловский проспект (параллельно Московскому пр.), 2 остановки от метро “Парк Победы”, кругом зелень. Во дворе хороший универсам, рядом 2 столовые, 2 кулинарии, молочный магазин, булочная, 2 почты, телеграф, хоз. магазин, канц. магазин, обувной маг., парикмахерская. Все рядом. Универсам у нас исполкомовский, снабжение хорошее. Это очень удобно для старых: не надо далеко ходить.

Я из-за Вашей Ники поругалась с одной женщиной, у которой дочка – 14 лет, учится в литературной школе и пишет бездарные стихи. Я ей прямо и сказала: “таланта нет, видно, что ее стихами пишет преподаватель, а вот Ника дар Божий, талант”. Теперь эта мать озлилась и не разговаривает со мной. До свидания. Л. С.

Думаю, что такое послание в комментариях не нуждается. Было еще очень теплое письмо от Николая Алипова, совмещавшего основную работу с работой экскурсовода в музее А. П. Чехова:

Здравствуйте, Майя! Сколько-то лет назад Вы принесли мне записку от Вашего отца, разрешившего зайти к Вам в дом на старой ялтинской улице. Встреча с ним в те годы произвела на меня, начавшего заниматься литературой, серьезное впечатление. Иногда ко мне возвращались муки совести, что я не смог достать, работая одно время на рыбзаводе, необходимого Вам оливкового масла. Я знал, что у Вас есть ребенок и что именно ему необходимо это масло.

Как-то зимним сумеречным мартовским вечером шел я по улице Горького в Москве и вдруг наткнулся на газетную страницу с заголовком “Ищу друга”. Прочел и узнал, что не смог достать оливкового масла для такой удивительной дочери, как Ваша.

Летом этого года я увидел на экране Нику. Впечатление от встречи было грустное. Я шел по ялтинской набережной, глубоко убежденный в том, что в этом городе – странно родном и близком для меня – живет удивительное существо, достойное почти невозможного разговора с ним…

Пришла глубокая осень. Посветлели до невероятности дали. Я иду на работу – вожу экскурсии по чеховскому дому и саду, смотрю, как опадают деревья, посаженные Чеховым, и часто вздрагиваю, вспоминая тот голос, что звучал с экрана… Я подумал о том, что, если Вы сочтете возможным прийти в чеховский дом и сад вместе с Никой 9-го ноября, то я буду Вам благодарен. Мы бы прошлись по этой земле, посидели в саду. Для Вас была бы прогулка, а для меня – одна из живых человеческих встреч. Одним словом, возьмите меня на какой-то час, чтобы послушать живую душу Вашей дочери.

Я живу на Садовой, 14, в том самом доме, куда Вы приходили когда-то с запиской от своего отца.

Н. Алипов 3.XI.84.

Письма письмами, но не менее отвлекали семью от нормальной жизни непрошеные гости. Двери ялтинской квартиры не закрывались. Предоставляю читателям возможность проявить свою фантазию по данному поводу, но вместе с тем привожу слова Карповой, которая рассказала мне следующее: «После появления публикации в “Комсомолке” к нам потянулись люди типа юродивых. Вначале из Армении вместе с мамой приехал мужчина лет тридцати, его звали Эдик. Он провел в Ялте две недели и так объяснил цель своего приезда: “Мне сказано Богом, что Никуша моя судьба. Я буду ждать, пока она вырастет”. У него мать армянка, а отец русский. Жил он с матерью у нас – в разгар сезона мы отдали им одну комнату.