Тайны Сирамизы - стр. 31
Надрывно, пронзительно зашумело в голове.
Руки добрались до лица, дотронулись до ушей, закрыли их, открыли.
Звук пропал. Тай нахмурилась, мысленно открывая завесу за завесой, сначала медлительно, разглядывая невесомые, иллюзорные покровы, потом все быстрее и быстрее, пока не вцепилась ногтями себе в плечи, оказавшись перед тем, что застилал туман. Закрыв глаза, остановилась перед плоским камнем у подножия пещеры, заглянула в глаза цвета ясного неба.
Тяжесть ее циолиевого клинка ощущалась как наяву, судорожно сжались мокрые, дрожащие пальцы, ломая попавшиеся им веточки лаванды.
– Там была Йена. – Мучительно морща лоб, смотрела в воду, вытаскивая из памяти все, что там трусливо затаилось. – Саф, ее привели на веревке. Неужели собирались принести настоящую жертву? Это и есть те жертвы, о которых толковал старый Даль?
Саф понятия не имел, кто такой Даль, но, очевидно, тот знал, о чем говорил.
– Все то время приносились человеческие жертвы? – Тай прикрыла ладошкой рот. Саф в упор смотрел на ее другую руку, которую она неосознанно отодвигала от него тем дальше, чем ближе к ней подбирался. – Хранители – это змеи? Те чудовища и есть хранители? Саф, они в долине? Все это время они были в долине, поэтому ты не хотел мне ее показывать? Сколько же времени они здесь обитают, если Даль писал о веках? О мой ад… Надо бежать отсюда! Ты был прав! Нельзя открывать то, что заперто, нельзя…
Она вскочила и замерла, уставившись на Сафа, который поднимался совсем как старик, с усилием, упираясь в колени и с трудом разгибая спину.
– Тай… – По его шее пробежала волна чешуек. – Тай, посмотри на меня и скажи, что ты видишь.
Она обхватила себя трясущимися руками, отчаянно ища ответ в глазах, которые темнели, чернели и рассыпались трещинами. Она это видела не раз, только сейчас что-то тоскливо сжалось внутри, онемело от горя. Ощущение потери чего-то очень важного, о чем она не могла вспомнить, оказалось нестерпимым.
Тай качнулась от Сафа. Болезненно заныло в груди, натянулось, выбило слезы из глаз.
– Ты спас меня? – с надеждой прошептала, вытираясь плечом, отступая все дальше, пока не забилась в самый дальний угол купальни, которую он устроил для нее. – Спас и принес сюда? Они не могут сюда зайти, да?
– Тай, – настойчиво повторил Саф. Не пытался приблизиться, не старался утешить, обнять, хотя желал этого безумно и внутренне умирал и разрывался от потребности вернуть все вспять. – Я не спас тебя. Я убил тебя. А потом нашел некроманта, и он поднял тебя.
Тай смотрела на него, и Саф не уверен был, услышала ли она, поняла ли. Она следила за переливами на его щеках, на лбу, скользила глазами по белым волосам, которые так ее восхищали. Теперь без страха заглядывала в бездну, живущую в нем.
Он знал только одно – сейчас прозвучит тот самый вопрос, который ей следовало задать давно и тем самым спасти себя.
– Кто же ты? – спросила она.
– Я Асафи, хранитель долины Сидэ, – он ответил. – Проклятый страж, белый змей. Я – порождение ледяной бездны Садана.
Вечная сущность, плотно обвившая его запястье, полыхнула синеватым пламенем, сеточка ее крошечных молний расчертила руку по локоть, озарив купальню и глаза Тай, широко раскрытые и устремленные на Сафа. В них отразились ослепительные росчерки, такие же, что сломали серую радужку змея. Когда Огонь Садана перетек на палец, Саф с крышки верхнего сундука снял перчатку и надел ее на левую кисть, разом загасив потустороннее свечение.