Тайны Сирамизы - стр. 18
– Будет больно, – предупредил. Саф безотрывно смотрел на Тай, словно не было никого больше рядом.
– Я свежевал туши, – сказал в ответ. – Понимаю процесс.
Даже не дрогнул, когда острие коснулось его. Под звуки раздраженного сопения Ниоки металл заскрежетал и соскочил под давлением вниз.
Ни капли крови, ни царапины – и некромант отдернул руку, подрагивающие пальцы выпустили инструмент. Уставился на панцирь.
– Саф… – проговорила Ниока, подбирая нож.
Спина его переливалась снегом, бритвы острейших граней пригладились и вновь слились в единый щит. Рефлекс выходил из-под контроля, злость на себя крала самообладание.
Саф глубоко вдохнул, загоняя всё глубже: и эмоции, и чешую, и звеневшее предупреждение об угрозе за спиной.
– Делай, – приказал.
Лин сделал первый надрез пониже лопатки.
Руки у него уже не тряслись, шил некромант быстро и аккуратно. Саф тревожился за Тай, но она вела себя так же примерно, как и он сам. Не изменилось даже дыхание.
– Она ничего не чувствует, – сжалился над змеем Лин, когда заканчивал прикрывать рану.
– Ты уже делал это?
– Зашивал брата.
– Ясно. – Саф разодрал сцепленные между собой пальцы. Слова некроманта принесли некоторое облегчение.
Лоскуток его кожи смотрелся как присыпанное снегом пятно на левом плече Тай. Как повязка. Отличался по цвету сильно. Ниока молча подтерла кровь со спины и забрала нож с крючком. Неодобрительно поджимала губы.
– Я бы могла…
– Знаю, – сказал ей Саф. – Но мне хотелось это сделать, Ниока.
Она поняла и не стала продолжать укорять. Застелила перину чистыми простынями, а Лин, держа в то время Тай на руках, клевал носом. Не нашел в себе сил даже переодеться. Уложив лиггена, сам упал рядом, зарылся в мех, краем уха слыша, как укладывается на другом краю хранитель. Погасли один за другим светильники, погрузив пещеру в темноту, лишь полоска света пробивалась из-за входного полога, наискось пересекала пол и рассеивалась на ложе, серебря пушистый мех.
– Ты дорожишь братом, пусть и таким, – прошептал Саф, – и это дает мне основания полагать, что личность свою лиггены сохраняют. Большего мне и не нужно.
Лин смог только внимать плавной речи змея, облекающего свои мысли в высокий стиль знати; только тех господ учат так выражаться, что смысл разбирался с трудом.
Хотелось посоветовать Асафи не умничать слишком, чего, конечно же, не сделал. Закрыл глаза и провалился в глубокий сон.
Дни как искры из камина, выпадали из настоящего и прогорали.
Они все время спали. Изредка некромант в полудреме давал себя накормить и снова валился. Саф, прижавшись носом к виску Тай, не двигался. Девушка, заметно порозовевшая, согретая теплом змея, не просыпалась ни разу. Иногда Ниока, глядя на нее, забывала, что Тай встретилась со смертью.
Но однажды Ниоке пришлось склониться к самому уху хранителя и прошептать, что у стен долины появляется все больше и больше людей.
Йена смутно помнила, как оказалась среди громоздких силуэтов скал, темнеющих множеством проемов, застывших в раздражающе красном мареве, от которого не могла спрятаться, даже закрыв глаза. Не отложилось в памяти цель этого действа – зачем они шли с людьми так долго, что не осталось сил даже спросить. Вялость и слабость сопровождали ее, выполнять указания было проще, чем спорить. Они все плутали и плутали вокруг наростов, как круги очерчивали, а они чудились костями земли, они прорывались сквозь ее окаменевшую плоть и покрывались брызгами крови. Если бы люди не держались за веревки, то уже потерялись бы.