Тайны Реннвинда. Проклятие дня - стр. 29

Руки Бьорна мелькают точно крылья мельницы, мощные плечи становятся еще шире, а жилы на шее надуваются. Уверена, никто и ничто в этот момент не может его остановить. Он как робот – выполняет ту главную и важнейшую функцию, что заложена в него природой: несет смерть, и делает это без капли сожаления или раздумий. Он убивает, ведь его тело – лучшее из оружий против этих тварей.

Монстр дергается, стараясь вырваться, но в следующий миг проломленный череп раскалывается на части, и трухлявые конечности, зависнув на миг в воздухе, обрушиваются наземь.

Он мертв. Уничтожен.

И сразу становится тихо. Очень тихо.

Хельвин слезает с убитого чудища. Он тяжело дышит и глядит на нас совершенно безумными глазами, в радужках которых постепенно гаснут желтые всполохи. Затем переводит взгляд на свои руки со вздувшимися венами, покрытые ошметками костной ткани, обрывками сухой синеватой кожи и загустевшими кровяными сгустками и изумленно вздыхает – будто не понимает, откуда это все взялось.

– Что это было? – Спрашиваю я, поднимаясь с земли.

Улле ковыляет в сторону Сары. Девушка лежит под деревом, держась за кровоточащую ногу.

– Это… – Глядя на собственные дрожащие руки, тихо отвечает Хельвин.

– Это. – Говорю я, остановившись у распластанного на земле трупа.

Точнее, того, что от него осталось – дхампири буквально разорвал его на части.

– А, это. – Бьорн переводит ошалелый взгляд на груду костей. – Думаю, это драуг.

– Кто?

– Драуг. – Бьорн пошатывается. – Оживший мертвец.

– Зомби? – Я наклоняюсь, чтобы в полуночной мути разглядеть останки чудовища.

– Вроде того.

Достаю из кармана телефон, врубаю фонарик и свечу на груду костей с ошметками ссохшихся тканей – все, что осталось от долговязого монстра.

Зрелище жуткое. Черные зубы, половина из которых повылетала от ударов дхампири, размозженный череп, трухлявые кости с остатками сухой синей кожи и истлевшего мяса. Кое-где на костях и тканях виднеются лохмотья одежды, не успевшей сгнить и вывалянной в глине.

– Как ты? – Ладонь Хельвина ложится на мое плечо.

И я вздрагиваю от неожиданности.

– Черт!

– Прости. – Он отдергивает руку. – Не подумал.

Я поворачиваюсь и навожу свет фонарика на его руки. Они густо перемазаны тем, что когда-то было внутренностями и тканями драуга. Пальцы Бьорна дрожат, кончики волос впитали грязь и прилипли к шее.

– Я-то нормально. – Бормочу, ведя лучом фонарика по его груди. Рубашка разодрана и тоже перемазана грязью, а на груди, чуть ниже ключицы, свежая, кровоточащая рана. – А ты?

Парень опускает взгляд.

– Всего лишь царапина.

– Ловко ты. – Сглатываю. – Справился с ним.

– Я тебя не напугал?

– Нет. – Вру я, облизнув губы. – Но ты махал кулаками, как сошедшая с ума мельница. Рвал его на части…

Бьорн снова поднимает руки и уставляется на ладони.

– Все как в тумане.

– Видимо, генетика сделала все за тебя. Ты был… неукротим.

Его глаза вспыхивают и гаснут.

– А ты не ушиблась? – Его рука касается моей блузы, перепачканной пеплом и кровью. – Господи, Нея, где больно?

Ощупывает мои плечи.

– Это кровь той птицы, я думаю. – Отзываюсь, ощущая, что меня трясет от пережитого. – Зомби меня просто отшвырнул. Бам! – Прикладываю руки к груди. – Ну, и… – Зажмуриваюсь, восстанавливая в памяти события.

Все действительно произошло молниеносно.

– Эй! – Вопит Улле. – Сюда!