Тайны прадеда. Русская тайная полиция в Италии - стр. 5
Взгляд тот испепелял, молил, требовал, в кокон свивая всю его волю и лишая легкости. Цепенело все внутри, будто кто-то безжалостно сжимал его внутренности ледяным железным обручем, пробуждая не свойственные человеку инстинкты. Как если бы, влекомый этой затянувшейся флиртаникой, отнимавшей у него остатки разума и воли, он, сам того не желая, мысленно изменял Дуняше с ее же собственной матерью, в обществе которой ощущал себя голым и уязвимым, отчаянно барахтался и не находил выхода.
Но знать об этом Дуняша не могла и по-своему истолковала его молчание, когда, провожая его однажды до парадного, шепнула, что у мамáн завтра день рождения, и он приглашен…
Нет, только не это! С тоской вдруг подумалось о том, что его ждет. Эти пресыщенные гости, которых наверняка придется развлекать ему; перекрестный огонь взглядов, от которых уже не скрыться; вся эта постыдная ситуация, в которую он сам же себя и загнал.
А что, если именно теперь, на дне рождения, все и разрубить, испросив у родителей руки их дочери? Все само собой и образуется… И внезапно мелькнувшая мысль о женитьбе уже не показалась ему ни дерзкой, ни преждевременной…
…Все именно так и произошло. И поочередно приглашая одну из дам на танец, лишь к Александре подойти он так и не решился.
А она ждала!.. И не сводя с него печальный свой взгляд, все боялась ненароком пропустить счастливейший тот миг, когда, влекомый воспоминаниями, он протянет ей руку…
Поняв это, он усмехнулся. Как чувственна, как откровенна в своих желаниях эта обольстительная женщина! Не надо быть физиономистом, чтобы безошибочно расшифровать их. В иной ситуации он не упустил бы случая и, не привыкший себя ограничивать, отдался б во власть испепеляющих чувств, сметая на пути все ограничители.
Но сегодня на кон было поставлено слишком многое.
И, вспомнив пророческие слова старой цыганки, нагадавшей ему и Дуню, и свадьбу, и даже единственного сына, Алексей медленно поднялся, разлил по бокалам шампанское и, обращаясь к родителям Дуняши, торжественно испросил у них разрешения на то, к чему чувствовал себя уже готовым…
…Раздавленная столь неслыханным вероломством, она побледнела, застыла и сквозь пелену не-пролившихся слез вдруг увидела счастливые глаза дочери, которой ее восхитительный избранник надевал на палец тоненькое обручальное колечко…
О таком ли подарке мечтала она в свой день рождения!
Свадьба
…Тройка украшенных лентами коней резво неслась ноздря в ноздрю, развевая по ветру шелковые гривы. И смешливый молоденький кучер, поддавшись настроению свадьбы, ловко управлял этими обезумевшими фуриями, не выпуская из рук вожжей, которыми их же время от времени и потчевал.
– И-и-и-и, родимые! – зычно кричал он, зорко следя за дорогой, по обеим сторонам которой, словно невесты, чинно выстроились запорошенные снегом молоденькие березки.
Все, о чем мечтал Алексей, становилось явью, закручивая его жизнь в тугую спираль бесконечного праздника. Рядом, по левую руку, прижавшись к его плечу, сидела та, за кого он только что взял ответственность пред Богом и людьми. И на душе его было чисто и умиротворенно.
От волнения, не отпускавшего Дуняшу в продолжение всего обряда венчания, по щекам ее разлился трогательный румянец. Да и вся-то она была молодой, легкой, свежей, в самом начале жизни, в начале своего разбега перед взлетом, без жизненного опыта, который не что иное, как накипь на сердце и на сосудах, – накипь от обид и предательств, которых она еще не знала. И Алексей любовался этой девственной чистотой, не переставая благодарить судьбу за столь щедрый подарок.