Тайны и ложь - стр. 9
Меня скрутила Катя. Она поймала мои руки и прижала их к бокам.
- Крис-Крис, ты чего! Тише. Успокойся!
- Черта с два я успокоюсь! Какого хрена ты тут делаешь, Мир?
- Вызвали, - развел руками Бероев. - Как и тебя.
- Ты не был на похоронах, но заявился на оглашение завещания. Где тебя носило, урод, пока я хоронила твоего брата?
- Тише, тише, тише, - продолжала шикать Катя мне в ухо. - Потом его убьешь, Кристин.
- Да, господа, прошу всех успокоиться, - присоединился к Кате и нотариус.
Всех - это он меня имел в виду. Наташа Мирона знать не знала. От моей вспышки ее вообще прибило к стулу. Она смотрела на нас, как зритель ток-шоу, где вдруг началась драка.
- Я готов подставить лицо потом, Тиныч, - фальшиво весело пообещал Мирон. - Удовлетворю твою жажду крови.
- Пошел ты, - рявкнула я. - И не смей меня так называть. Понял?
- Понял, Кристина Дмитриевна, - издевательски проговорил Мирон и устроился около Наташи. Она рассматривала его с нескрываемым интересом.
Пообещав Кате быть тихой, я села обратно в кресло. Пришлось обнять себя руками, чтобы запретить телу бунтовать. Меня потряхивало от желания причинить ублюдку острую боль.
Несколько минут я приходила в себя. Нотариус окинул взглядом нашу компанию и начал процедуру. Его монотонный голос немного успокоил. Я вспомнила, зачем мы тут все собрались.
Катя гладила меня по плечу, тоже внимательно слушала.
Я была готова ко всему и сжала кулаки, когда первым делом оглашали наследование дома.
- Из принадлежащего мне имущества я завещаю принадлежащее мне на праве собственности недвижимое имущество, а именно дом…
Я затаила дыхание, но нотариус обошелся без драматической паузы и быстро закончил:
- Моей жене, Бероевой Кристине Дмитриевне.
Также Степа завещал мне все свое движимое имущество. Учитывая, что он разбился на машине вдребезги, то остался только квадроцикл.
- Забавно, что Стёпка оставил тебе квадрик, - не промолчал Мирон.
- Ты серьезно находишь что-то забавное здесь? - рявкнула я.
- Господа, обсудите все позже, - обратился к нам нотариус, которого мы сбили.
Мирон зашил себе рот пальцем. Я с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть. Чертов клоун.
О, лучше бы Мир продолжал паясничать. Потому что как только оглашение продолжилось, я сама была готова умереть.
Муж больше ничего мне не оставил. Нотариус перечислил все остальное имущество, и оно было поровну поделено между Мироном и его детьми.
Вернее, не совсем поровну. Все работы Мирона возвращались ему, а также часть картин других художников. Также были выделены доли владения галереей. Их оказалось четыре. Наташе тоже полагался кусочек. Степа подумал обо всех, кроме меня.
- Этого не может быть, - прошептала я, когда все закончилось. - Он не мог так поступить. Это невозможно.
Нотариус сделал мне еще замечание и оказалось, что это ещё не конец. К завещанию прилагались документы мальчиков, где их отцом значился Степа.
- Несовершеннолетние или нетрудоспособные дети, - напомнила мне Катя. - Они наследники независимо от содержания завещания. Ты тоже имеешь право на долю, Крис.
- Неужели, - рассмеялась я. - Имею право на долю в своей же галерее?
Мы вроде обсуждали все это с Катей сто раз, и я была готова к обжалованию… Или нет? Наташины слова сбывались у меня на глазах, а я все равно не верила.
- Как законная супруга вы можете оспорить завещание, если недовольны долей имущества, которая вам досталась, - вторил Кате нотариус.