Тайну прошепчет лавина - стр. 32

Она вообще любила детей и иногда сильно тосковала, что у нее их нет. Отвлекшийся от «Фиксиков» сэр Ланселот внимательно следил за тем, как сестра и ее новый друг раскладывают на шкуре игровое поле и карточки. Спустя пять минут игра уже кипела вовсю. Патриция позволила себе углубиться в телефон. Отпуск – это прекрасно, но работу никто не отменял, и ее нынешний шеф, хоть и находится сейчас в Мексике, отправленный туда заботами самой же Патриции, но задание прислать все-таки может.

Нынешнего работодателя она уважала и ценила, потому что мужиком он был порядочным, требовательным, но не въедливым, свято соблюдающим границы и ценящим профессионализм в любых его проявлениях. Самодуром он, наоборот, не являлся, посредине ночи с требованием срочно доставить в его загородный дом йогурт с маракуйей не звонил, если обстоятельства все-таки требовали внеурочного звонка, то всегда извинялся.

О своей «особенной ситуации» Патриция ему рассказала в первый же день работы, будучи уверенной в том, что сейчас он выгонит ее из своего кабинета раз и навсегда, но он сдвинул на лоб очки, ужасно модные и стильные, в золотой оправе, и скучным голосом сообщил, что имеет привычку наводить справки о будущих сотрудниках до найма на работу, а не после, а потому сейчас никакие факты ее биографии не могут его ни удивить, ни взволновать. Больше они к этому вопросу никогда не возвращались.

Задание в почте действительно было, хотя и небольшое, и Патриция ловко справилась с ним минут за десять. Отправив нужное письмо, она отложила в сторону телефон и вдруг обнаружила, что перед ней стоит Ланселот Нильс и смотрит требовательно и внимательно.

– Тебе что-то нужно, малыш? – спросила она.

– Где ахха? – спросил он строго. – У тебя есть? Ты можешь мне дать?

– Что у меня есть? – спросила она, решив, что не расслышала. – Сахар? Нет, я пью чай без сахара.

Юный сэр с негодованием отверг ее глупое предположение. Нет, сахар ему был не нужен.

– Он, наверное, говорит «mahla». Это «сок» по-эстонски, – сообщила Эмилия. Но и это предположение оказалось неверным.

– «Ахха» – это жарко? – пришел черед Игоря разгадывать загадку. – От камина, наверное, жарко. Можно кофточку снять.

Сэр взвыл от непонятливости окружающих. Вздохнув, его сестра сделала еще одну попытку.

– «Ахха» – это «paha», «плохой»? – спросила она. По лицу сэра было видно, что снова мимо.

– У тебя есть «ахха»? – снова требовательно спросил он, не сводя глаз с Патриции, и протянул маленькую ручку, сложив ладонь ковшиком.

– Может, «рубаха»? – с верха лестницы предположила слышащая разговор Ирина.

– Неку, – грустно сказал сэр.

– Я знаю, ахха – это птаха, – воскликнула Эмилия, но ее брат снова покачал головой.

– А может, это деваха? – уточнил Игорь, у которого от мыслительного усилия сошлись брови над переносицей.

– Какая еще деваха? – возмутилась Эмилия ревниво. – Тут только одна деваха – я.

– Ну, тогда я не знаю, – тут же отступил на исходную позицию младший Девятов.

– Послушай, Ланс, а ты можешь показать, где обычно лежит ахха? – спросила Патриция, которую ужасно смешило все происходящее.

Мальчуган пододвинул свой рюкзачок, в котором лежал большой разноцветный попугай (потерянный в прошлый раз «папагой»), раскрыл его во всю ширину и уточнил:

– Палью ахха.

– Много ахха, – автоматически перевела на русский Эмилия и вдруг стукнула себя по лбу, – ну, конечно, он имеет в виду raha – деньги.