Тайная зависимость - стр. 24

3 Алекс Каррас выбрал данную дисциплину на этот семестр

Только не говорите, что третье стало решающим. Я сама в курсе своих предпочтений. И да, бывший друг и моя тайная любовь стала решающим моментом. Мне повезло, что у старшеклассников практически одинаковый набор предметов, которые нужно освоить за последние годы обучения. Это меня еще Джес не видела! Я так скакала по комнате, когда увидела, что в классе «Морской науки» Алекс и есть свободное место!

Это удача, которую я вырвала за хвост!

Вот за что я обожаю понедельники, так это за последний урок! Мне кажется ради него я и живу весь школьный день.

Как обычно, прохожу в кабинет. Занимаю место у окна и жду, когда Каррас сядет передо мной. Я морально готовлюсь сорок минут глазеть на его шикарную спортивную спину. Когда мы дружили, вместе ходили в бассейн – там открывался вид, достойный отображения в живописи. Алекс в одних шортах, с мокрыми волосами, его тело ласкала вода. Мне хотелось стать жидкостью и также соскальзывать по его мощному торсу. Я знаю цену пресса Карраса – тренировки три раза в неделю по два часа.

Бам!

Снова отвлеклась. В класс вошел преподаватель, а Алекса все нет. Может, опаздывает? Или вовсе не придет после субботнего инцидента с Маккензи. Что, если его наказали? Дэйсон Каррас может устроить ему взбучку. Он кажется строгим отцом.

Я мучаю себя раздумьями больше двадцати минут и не надеюсь обрадоваться, увидев Алекса в дверях. И все же он приходит.

– Простите за опоздание. – Короткое извинение. Каррас проходит на свое место, не глядя на нас.

Отвожу взгляд к окну. Стараясь не пялиться на Алекса, соблюдаю наше негласное соглашение. Преодолеть себя нелегко. Хочется переместить глаза на парня, удостовериться, что он не пострадал от драки с Маккензи. Ничего не остается, кроме того, как гадать и трепетать от того, что Алекс на расстоянии моей руки. При желании я даже смогу дотронуться до него (не в этой жизни).

Так хочется достать лист и растянуть удовольствие от рисования рядом с объектом своих мыслей. Страшно и одновременно хочется рискнуть. Кровь бурлит от идеи. Я тянусь достать из сумки папку, но меня прерывают:

– Алика, как вы считаете?

Я хлопаю глазами. О чем он? Проглатываю тот шерстяной комок из невысказанного: «Я вас не слушала», и заламываю себе пальцы под столом. Вижу, как спина Алекса содрогается от смеха. Другие подхватывают его веселье. Я чувствую себя неуверенно, как котенок, брошенный на произвол. Поджимаю губы, сосредотачиваясь на разрастающейся обиде.

Молчание затягивается. Карраса это больше не веселит, как и всех.

– Хорошо, перейдем к обсуждению следующего вопроса. – Преподаватель легко переводит тему.

Я туплю голову в парту, пока часть ребят перешептывается. Стараюсь удержать себя от вспышки злости. Давлением на ручку выцарапываю в тетради слова.

Всегда. Гашу себя. Гашу себя. Гашу себя.

Мне кажется я родилась не в той семье. Не у тех людей. Мне чуждо все, что происходит. Это будто не мое. Будь моя воля я бы сбежала. Далеко-далеко. Туда, где никто не найдет меня. Купила бы домик в забытом Богом месте, занималась бы хозяйством, рисовала, рожала детей от любимого мужчину и строила семью. Во мне столько любви, чувств, которыми я хочу поделиться. Но здесь, в Нью-Йорке, в своей семье, в классе, с теми людьми, которые меня окружают, это невозможно. Я протягиваю руки, наполненные до краев теплотой, а меня шлепают по рукам. Тянусь, от меня бегут.