Тайная история - стр. 38

Чарльз принялся исследовать содержимое кухонных шкафчиков. Камилла налила мне ирландского виски из бутылки, венчавшей стопку журналов National Geographic.

– Ты видел смоляные ямы Ла-Бреа?[26] – спросила она так, словно это был самый обычный вопрос.

– Нет, – признался я, беспомощно уставившись в стакан.

– Представляешь, Чарльз, – крикнула она в сторону кухни, – он живет в Калифорнии и ни разу не был в Ла-Бреа.

Чарльз появился в дверном проеме, вытирая руки кухонным полотенцем.

– Правда? – спросил он с детским удивлением. – Почему?

– Не знаю.

– Там же так интересно! Подумать только!

– Ты многих здесь знаешь из Калифорнии? – спросила Камилла.

– Нет.

– По крайней мере, ты знаешь Джуди Пуви.

Я удивился: откуда ей это известно?

– Она не входит в число моих друзей.

– Моих тоже. В прошлом году она плеснула мне пивом в лицо.

– Я слышал, – засмеялся я, но она даже не улыбнулась.

– Не всему верь, что слышишь, – сказала она, отпивая виски. – А знаком ли ты с Клоуком Рэйберном?

Я видел его. Калифорнийцы в Хэмпдене – в основном из Сан-Франциско и Лос-Анджелеса – сплотились в тесный круг, центром которого как раз и был Клоук Рэйберн: претенциозная улыбочка усталого светского льва, полуопущенные веки, сигареты одна за другой. Таких типов можно часто встретить в туалете на вечеринках, где они осторожно делают дорожки на краю раковины. Девушки из Лос-Анджелеса, в том числе Джуди, были фанатично преданы ему.

– Они с Банни приятели.

– Как так? – удивился я.

– Вместе учились в средней школе. В Сент-Джероме, в Пенсильвании.

– Это же Хэмпден, – подключился к разговору Чарльз. – Эти прогрессивные школы так и норовят заполучить проблемных студентов – дескать, “поможем жертвам непонимания”. Клоук перевелся сюда после первого курса из колледжа в Колорадо. Там он целыми днями катался на лыжах и в конце года провалился по всем предметам. Хэмпден – последнее прибежище на свете…

– …для отбросов общества со всего земного шара, – смеясь, закончила Камилла.

– Да ладно вам.

– Нет, я думаю, в каком-то смысле это действительно так, – сказал Чарльз. – Половина студентов учится здесь потому, что больше их никуда не примут. Не хочу сказать ничего плохого, Хэмпден – отличный колледж, но, может быть, в том-то и причина. Посмотри на Генри. Если бы его не взяли в Хэмпден, он, наверно, вообще остался бы без высшего образования.

– Не выдумывай.

– Я понимаю, звучит смешно, но он бросил школу в десятом классе. Подумай, какой приличный колледж возьмет такого недоучку? И вдобавок стандартные тесты… Генри отказался их сдавать. Уверен, это был бы лучший результат за всю историю этих несчастных тестов, но они вызывают у него что-то вроде эстетического отвращения. Представляешь, что должна подумать приемная комиссия?

Он отхлебнул виски.

– Ну а ты как здесь оказался?

По выражению его глаз я не мог догадаться, о чем он думает.

– Мне понравился их буклет, – сказал я.

– И приемная комиссия, разумеется, встретила тебя с распростертыми объятиями.

Мне вдруг ужасно захотелось пить. В комнате было душно, у меня пересохло в горле, виски оставило во рту отвратительный привкус, и дело не в том, что оно было плохим, наоборот – отличным, но я был с похмелья, к тому же целый день не ел, и внезапно почувствовал, что сейчас меня вырвет.

Раздался стук в дверь – один короткий удар, а затем кто-то забарабанил не стесняясь. Не сказав ни слова, Чарльз осушил стакан и нырнул обратно в кухню, а Камилла пошла открывать.