Тайная двойня от несокрушимых маршалов - стр. 26
Я начинаю говорить о своей "работе" в различных компаниях – легенду, тщательно составленную мамой.
Голос мой дрожит, но я продолжаю, цепляясь за заученные факты как за спасательный круг. Стараюсь не смотреть в глаза эвларцам, но все равно чувствую их взгляды на себе – тяжелые, обжигающие.
– А что привело вас именно в наше ведомство? – спрашивает второй, наклоняясь вперед. Его рубашка натягивается на широкой груди, и я невольно вспоминаю, как царапала эту грудь ногтями, оставляя красные полосы на бронзовой коже. – Может быть... особый интерес к межрасовым отношениям?
От двусмысленности этого вопроса у меня пересыхает во рту. Воздух в кабинете становится густым и тяжелым, насыщенным их запахом – пряным, терпким, будоражащим кровь.
– Я... считаю дипломатию важной составляющей мирного сосуществования рас, – отвечаю я максимально нейтрально, хотя внутри все горит от воспоминаний о том, насколько "мирным" было наше "сосуществование" той ночью.
– Мирного сосуществования? – первый эвларец приподнимает бровь, и от этого простого жеста по спине бегут мурашки. – А как насчет более... тесного взаимодействия?
Они поднимаются из-за стола одновременно, и я чувствую, как сердце начинает колотиться где-то в горле. Их движения плавные, хищные – как у больших древних кошек, готовящихся к прыжку. Вжавшись в кресло, я не могу отвести взгляд от приближающихся хищников.
– Мы знаем, – произносит первый, медленно обходя стол, его голос становится ниже, вибрирует, отзываясь дрожью во всем теле, – что некоторые человеческие женщины проявляют... особый интерес к эвларцам.
– Ищут возможности для более близкого знакомства, – добавляет второй, приближаясь с другой стороны. Его пальцы скользят по спинке моего кресла, и я готова поклясться, что чувствую жар его руки даже сквозь металл.
Я словно загнана в угол. Их запах становится сильнее, окутывает меня плотным коконом, заставляя вспоминать ту ночь во всех подробностях. Жар их тел. Прикосновения. Поцелуи. Укусы. Как эвларцы заполняли меня, растягивали, доводили до грани снова и снова...
– Если вы здесь по этой причине, – продолжает первый, его голос похож на мурлыканье большого хищника, – мы не хотели бы тратить время на формальности.
Второй наклоняется ближе, его дыхание щекочет мое ухо:
– Мы могли бы... обсудить другие формы сотрудничества.
Что-то внутри меня ломается. Гнев прорывается сквозь страх и желание. Как они смеют? Они каждой предлагают близость?
Сердце болезненно колет, а внутри образуется пустота. Вот же дура, я ведь думала, что особенная. А оказывается, я действительно была только на одну ночь.
Резко встав, я чуть не сталкиваюсь с ними лбами.
– Я здесь исключительно по рабочим вопросам, – мой голос звенит от едва сдерживаемой ярости. Руки дрожат, но я заставляю себя смотреть хищникам прямо в глаза. – И, к вашему сведению, у меня есть мужчина. Так что можете не беспокоиться о моих... интересах.
Воздух в кабинете становится густым, тяжелым.
Эвларцы застывают, их глаза темнеют до цвета расплавленного золота. Я слышу их тяжелое дыхание, вижу, как напрягаются мышцы под дорогими костюмами.
Тишина звенит в ушах, и я понимаю – я только что или спасла себя, или подписала себе приговор. Потому что в их глазах я вижу не просто желание – я вижу узнавание. И что-то еще, что-то опасное и дикое.