Тайна желтого окна - стр. 5
– Как? Ты не надела на них датчики? – удивился Володя.
– Конечно, нет! Я верю им! И потом, они вполне разумны, чтобы принять решение и оценить обстановку. Иди-иди! У тебя своих дел полно, – я развернула мужа спиной и подтолкнула вперед.
Сделав по инерции три шага, Володя остановился, но не оглянулся. Я не знаю, каким образом он чувствовал, что я смотрю вслед, но он никогда не ошибался. Он мог уйти или вернуться – смотря по тому, как он оценивал степень своей необходимости, но он всегда знал, нужен ли мне.
Сейчас он колебался, пытаясь понять, мешает мне или помогает. Я резко повернулась и пошла назад. И очень скоро услышала за своей спиной его бесшумные шаги. Так ходят тигры – сильные, уверенные в своем праве на добычу, звери. Я еще шла несколько шагов молча, а потом рассмеялась и развернулась.
– Ну, что, полосатик, будешь скрываться или как?
– Или как! – ответил он, и мы, не сговариваясь, побрели к главному бассейну.
Между тем, остальные ученые разбрелись по лабораториям. Во-первых, на биологическом полигоне «Северный» привыкли к сенсационным событиям, а во-вторых, проявление эмоциональности негласным этикетом приравнивалось к слабости.
Володя взял меня за руку, легонько касаясь ладони и щекоча ее пальцами, а потом засунул мою руку себе в карман.
Что такое центральный бассейн? Внешне он похож на культовое сооружение XIX века: декоративные водоросли, мох, замшелые камни, маленькие водопадики, устроенные тут и там. Научный народ и название дал легкомысленное – «Купальня». На самом деле бассейн, точнее, его подводная часть, была главным звеном в сложной системе водостоков нашего учреждения.
Володя присел на край водоема, вглядываясь в пустую прохладную глубину.
– Никого! – сказал он, наклоняясь к воде и брызгая себе на лицо холодные капли.
И тут же из середины бассейна к Володе потянулась громадная кувшинка, медленно раскрывая и закрывая гигантские желтые лепестки, словно готовясь к нападению. Из-за чрезмерной любвеобильности кувшинку Викторию в институте прозвали батарейкой – она стремится навстречу всякому живому существу, которое оказывается неподалеку. Виктория питается той энергией, которую ей удается стащить у любого живого организма. При первом знакомстве кувшинка производит устрашающее впечатление: ее громадная желтая пасть поворачивается вслед тебе, словно ты завтрак или обед, при этом толстые лепестки, вернее, лопасти, вызывают отнюдь не самые платонические мысли. На самом же деле нет растения, а, может, существа более безобидного, чем эта кувшинка, она настолько беззащитна, что может погибнуть от одиночества.
– Какой поразительный результат мутаций, – грустно сказала я, наблюдая, как кувшинка раскрывает свои листья в безмолвной мольбе о помощи.
В ответ на мои слова Виктория яростно пожелтела и сделала рывок в сторону моего мужа, как будто пытаясь вырвать себя с корнем – крепче цепей ее держал собственный толстый ствол, иначе она задушила бы нас в своих объятьях.
– Ишь, какая злюка! – сказал Володя, протягивая свою руку и гладя ненасытные листья.
Кувшинка на наших глазах сначала порозовела, а потом стала похожа на домашнего избалованного котенка.
Виктория была вывезена из Южной Америки. В природе листья ее достигают двух метров, а живет она обычно в озерах со стоячей водой, вдали от людей и жилья. Знаете, почему? Аборигены раньше использовали кувшинку, как оберточную бумагу – ее высушенные листья вполне способны заменить газету. Чтобы не погибнуть, кувшинка в естественных условиях прячется от людей. Но между тем на родной земле Виктория не страдает от недостатка внимания, его, наверняка, заменяют животные.