Тайна убитой актрисы - стр. 9
– Как я понял из материалов дела, убийца провел в вашей квартире настоящий обыск, все здесь перерыл. Как вы думаете, что он искал? – проговорил Лев Иванович.
– Что искал? – Иннокентий пожал плечами. – Откуда я знаю? Возможно, просто дорогие вещи. И нашел их. У Лены были кое-какие украшения, в столе лежали деньги и коллекция старинных монет. Все это исчезло.
– В какую сумму вы оцениваете ваши потери?
– Меня уже просили оценить. – Иннокентий покосился на майора Проценко. – В общем, все это стоит около двадцати тысяч рублей.
– Не так уж и много, – задумчиво произнес Гуров. – Из-за этой суммы люди не идут на такое преступление. Скажите, в последнее время вы не замечали вблизи вашего дома посторонних? Не видели, чтобы кто-то следил за вашей женой?
– Этот вопрос мне тоже уже задавали, – сказал Прокофьев. – Нет, никакой слежки я не замечал. Впрочем, я не считаю себя наблюдательным человеком. Думаю, что если какой-нибудь субъект будет идти за мной совершенно открыто, то я так его и не замечу. Лена тоже такая… была. Мы с ней всегда жили открыто, не думали ни о какой слежке.
– А звонки с неизвестных номеров? – продолжал спрашивать Гуров. – Они были?
– Были, конечно, – ответил Иннокентий. – Штук по десять в день, а иногда и больше. В основном звонили поклонники Елены, которые жаждали услышать ее голос. Если отвечала она, то эти люди вступали в разговор, если я – отключались. Еще, конечно, всякая реклама, мошенники. Вы же знаете, сейчас много всяких таких развелось.
– Поклонники, – пробормотал Гуров, затем повернулся к заозерским полицейским и осведомился: – Телефон Елены у вас находится? Если так, то вы все звонки на нем проверили?
– Еще нет, товарищ полковник, – ответил лейтенант Козлов.
Из этой фразы Гуров понял, что проверка телефона убитой актрисы была поручена именно ему.
– Чтобы до завтрашнего утра эта работа была закончена! – жестко потребовал сыщик. – Проверить все входящие звонки, установить, с каких телефонов они сделаны, кому принадлежат эти аппараты.
– Какой период нужно охватить? – спросил лейтенант.
– Думаю, месяца хватит, – ответил сыщик.
– Месяц?! – удивился Козлов. – За такой период я до утра не успею.
– Ладно, дам тебе еще сутки, – сказал Гуров. – Но это крайний срок, – затем сыщик снова повернулся к Иннокентию и спросил: – Значит, слежки за собой или женой вы не заметили, особо подозрительных звонков тоже не было. Выходит, в жизни вашей семьи за последний месяц не случалось ничего особенного. Или все-таки что-то было? Постарайтесь вспомнить. Может быть, имел место какой-нибудь странный, даже нелепый эпизод, которому вы не придали значения?
– Странный эпизод, – медленно повторил Иннокентий слова сыщика. – Погодите, дайте вспомнить. Знаете, действительно было кое-что странное. Но мы не придали этому особого значения, даже заявление не стали писать.
– О чем заявление? – поинтересовался Гуров. – Что случилось?
– Да кто-то залез к нам на дачу, – объяснил суть дела Прокофьев. – Она находится на левом берегу Волги. Ничего особенного, обычный, самый простой домик, участок в четыре сотки.
– А кто занимался садоводством, вы или ваша жена? – спросил Крячко.
– Нет-нет, никаким садоводством мы не занимались! – Иннокентий махнул рукой. – Мы оба совершенно не по этой части. Дача нам досталась по наследству. Понимаете, мама у меня умерла два года назад и оставила мне этот участок. У нас с Еленой как раз в это время отношения были в самом разгаре, мы часто встречались, то здесь, то там. Ездили и на эту дачу. Конечно, мы там ничего не сажали, не выращивали. Ну а потом, когда поженились, решили оставить ее просто как летний домик. Я там несколько раз за сезон выкашиваю траву, чтобы вид не был совсем уж дикий и перед соседями не было стыдно. Мы летом иногда приезжали туда с друзьями, купались, жарили шашлыки.