Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова - стр. 21
К концу уборки по комнате поплыли запахи жареного куренка и других яств.
– Ну, вот и обед готов, – произнес Сергеев.
– Откушаете со мной? – спросил Железманов. Однако это было не просто жестом вежливости, и отставной офицер этот понимал. Фраза про обед прозвучала не просто так. И дело было не в том, что он хотел напроситься на приглашение. Будучи несколько раз в доме, мужчина уловил некоторые особенности в системе ценностей своего молодого ученика. По современным меркам, Петра назвали бы сторонником ЗОЖ, то есть здорового образа жизни. Он никогда не курил, не злоупотреблял алкоголем. Даже в студенческие годы воздерживался от лихих вояжей по кабакам и шинкам, которые любили некоторые его товарищи. Молодой человек ценил активный отдых: он прекрасно плавал, регулярно занимался фехтованием, а к месту происшествия зачастую добирался на велосипеде. Но в плане еды у Петра была небольшая слабость: как и Тимофей, он считал, что пища должна быть вкусной и обязательно доставлять удовольствие. И лучше это удовольствие получать в приятной компании. Обжорой назвать его было бы большой несправедливостью (скорее это можно было отнести к Тимофею), еды не обязательно должно быть много, но она обязательно должна быть качественно приготовлена. Возможно, ему просто повезло в жизни: кухарка дома в Твери очень неплохо готовила, просто настоящим мастером своего дела была тетя Соня из семьи одесского приятеля Миши Берштейна5, у Прасковьи тоже был кулинарный талант. Правда, она не умела готовить форшмак, фаршированную рыбу и мамалыгу, но сырники и борщ выходили не хуже, чем у тети Сони, а блины даже превосходили по своим вкусовым качествам. За это Железманов охотно прощал женщине регулярные стычки с Тимофеем (ради справедливости: тот сам был мастер, как говорят в Одессе, сделать нервы), плохое понимание специфики служебной деятельности следователя, привычку бурчать по различным поводам.
Поэтому Сергеев и подвел своего знакомого к идее совместного обеда как к своеобразному способу психологической разгрузки. За трапезой Арсений Петрович настоял, чтобы Прасковья принесла рюмки и графинчик водки:
– Вам надо успокоиться, – пояснил он. – Много пить совсем не обязательно, небольшую рюмку или две под хорошую закуску. Этого будет достаточно.
В этот день Железманов даже раньше обычного лег спать. Однако только сон на мягких лапках стал подкрадываться к нему, как в дверь застучали. Прасковья бурча пошла отрывать, и уже через минуту рядовой полиции докладывал:
– Ваше благородие, кто-то ваш кабинет вскрыл!
Вот это уже не укладывалось ни в какие рамки. Прав был Сергеев! Затронул чьи-то интересы следователь Железманов. Что можно искать в кабинете следователя? Ответ напрашивался сам собой: дела! В истории криминалистики такое случается, пусть очень редко, но случается: преступник, находясь под следствием, или его друзья-приятели пытаются украсть материалы по делу.
По дороге в здание мировых судей Железманов спросил полицейского, как стало известно о проникновении.
– Сторож здание обходил и увидел, что окно разбитое.
– А как в здание залезали, не слышал?
– Нет, он мог задремать в сторожке, мог вообще быть с другой стороны.
Минут через 15 следователь уже входил в свой кабинет, впрочем, сейчас это не его кабинет, а место происшествия. Так что у нас тут?