Тайна Шелкопряда - стр. 21
— Девчонка, — без обиняков проговорил Барбарис, коротко и страшно кивнув на Аннет. — Нам нужна она.
— Я?! — испуганно вскрикнула Аннет, и тут же рассердилась. — Да я вам что, вещь какая— то?!
Барбарис недобро покосился на нее.
— Нет, — жестко ответил Кит, как отрезал. — Ее вы не получите.
— Кит, мальчик мой, — как можно мягче произнес Барбарис. — Ты, кажется, не понимаешь. Она наша; она давно наша! Джон приглядывал за ней, одевал, обувал, кормил, учил… Это стоит много, много денег!
— Не ври, Барбарис, — небрежно ответил Кит. — Это не стоило вам ничего, девица из богатой семьи и платит за себя сама. Неужто Рыбоглаз и тебя обворовывал? Аха— ха— ха, ты самый неудачливый вор, в таком случае!
Барбарис зашипел, как масло на раскаленной сковороде.
— Кит, мальчик мой! — так же сладко и мягко продолжил Барбарис. — Ну, хорошо. Это не стоило нам ничего. Ты прав, я соврал. Но девчонка наша. Отдай нам ее. Джон должен был на ней жениться и повязать ее навечно с нашей… организацией. Вот и все наши планы. Ты потратился на подарки для нее? Я готов тебе возместить. Но девочку придется отдать.
— Ты так и остался все тем же ничтожеством, Барбарис, — грубо выдохнул Кит. — Я же сказал — нет. И не клянчи; я все равно ее не отдам!
Барбарис промолчал; но в следующий же миг карету сильно тряхнуло, и он черной каплей густого дыма кинулся на Кита и обволок юного мага плотным коконом.
Кит, вероятно, воспользовался ключом, потому что кокон изнутри осветился белой вспышкой, и раздался вой раненного. Но черный дым не отстал от Кита; и тогда ладонь Аннет обожгло, сильно— сильно кольнуло, и она вспомнила о булавке.
«Квочка велела пользоваться ею только в крайних случаях!» — только и успела подумать Аннет. Но решение, наверное, было принято; и булавке дважды приказывать не пришлось. Из крохотной и незаметной она превратилась в огромную, как хорошие портняжные ножницы.
— Что мне делать?! — выкрикнула Аннет, сжимая булавку. — Я не умею ею пользоваться! Что делать?!
Кит не ответил ей; он катался по сидению, разрывая руками клочья черного дыма, словно путы, словно длинные черные волосы, и, кажется, был не настроен на беседу.
И тогда Аннет не нашла ничего умнее, как вонзить острие булавки в самую черную тьму, окутывающую Кита.
Карету снова тряхнуло, словно в нее угодила молния, Аннет с ее оружием откинуло в угол. Черная мгла от укола со стоном превратилась обратно в Барбариса, и он был серьезно ранен.
Скорчившись, скукожившись, он почти не двигался и держался за проколотый зад, и жалобно завывал, словно его прострелили навылет. Этим и воспользовался Кит. Изловчившись, он, что есть силы, толкнул Барбариса ногами в грудь, и тот скорченным трупиком вывалился в угодливо раскрывшуюся дверцу кареты.
— Наконец— то сообразила! — выдохнул Кит, тяжело дыша, без сил падая на сидение. По велению его ключа дверца кареты захлопнулась, отрезав все звуки грызни. — Быстрее было нельзя? Он же чуть не удушил меня!
— Я не умею этим пользоваться! — огрызнулась Аннет.
— Это же булавка! Что там уметь? Коли! — сердито отозвался Кит. — Я думал, ты додумаешься раньше! Зря я, что ли, тебе ее дал?
— Не дал, а стащил! — вспыхнула от стыда Аннет. — Ты залез ко мне за пазуху!
— Я просто открепил булавку.
— Тайком!
—…просто ее открепил!