Тайна рубинового креста - стр. 12
Стас положил ладони на грудь выше этого креста и робко надавил – раз… другой… третий… Тут он вспомнил, что нужно дышать в рот, приблизился, насколько мог, к губам отца Тихона и дунул, что есть сил…
– Этот метод называется «рот в рот» или, как говорится в сказке, «из уст в уста»! – важно объяснил он.
Ресницы лежавшего чуть приметно дрогнули.
– Давай еще! – обрадовалась Лена.
Стас, осмелев, принялся давить сильнее…
– Мама приедет, в мёдпункт его заберет и вылечит, правда? – щебетала девочка.
– Одна, без врачей? – усмехнулся Стас.
– Почему? Они к нам приезжают! Зубы лечат, втык инвалидам делают!
– ВТЭК! – засмеялся Стас.
– А еще раз в год плюрографию!
– Флюорографию!
– А чего тогда мама говорит, что всем наплевать на нее?
– Ой, не могу! – покрутил головой Стас. – Ты, Ленка, знаешь кто? Ты прямо бестолковый словарь русского языка!
– Сам ты зловарь! – обиделась девочка и, оглянувшись, воскликнула: – Ой! А вон и Нинка идет!
По дороге, в спортивной куртке и джинсовой юбке, быстрыми шагами приближалась девушка.
– А тебя Макс искал! – закричала Лена, бросаясь навстречу.
– Так это не он!.. – Остановилась та, обнимая девочку. – А я уж думала, с братом что…
– Нет, это папа Тихон! – сказала Лена. – У него сердце болит. А мы ему изуственное дыхание делаем!
– Помогает?
– Еще как! Все время шепчет «Прости меня, грешного!»
– А зачем?
– Сильно грешный, наверно!.. – пожал плечами Стас.
Воцарилось неловкое молчание, которое оборвала Лена.
– Едут! Едут! – радостно закричала она, показывая на мотоцикл и следующую за ним «Ниву».
– Макс, Ваня!! – принялся перечислять Стас.
На повороте «Нива» обогнала мотоцикл и затормозила рядом с ними.
– А вот и…
Стас хотел сказать: «Твоя мама!», но не успел.
Дверца машины открылась, и из нее торопливо, словно пожарный у места пожара, вылез… его отец.
Глава третья
1
Стас вдруг почувствовал себя рыцарем…
Что может быть страшнее родительского наказания? Только одно – ожидание этого наказания!
Под этим Стас подписался бы прямо пальцем на пыльном карнизе.
Третий час он сидел в любимой, но уже без плейера, позе у раскрытого окна, дожидаясь отца.
Улица была пуста и равнодушна к его терзаниям. Чирикали беспечные воробьи. Гоготали встревоженные чем-то гуси. Предвестницы дождя – ласточки – скользили над пыльной дорогой.
Предвестник порки – ремень лежал на столе.
Мама подчеркнуто громко, как во время ссор с папой, гремела на кухне посудой.
Не зная, чем занять себя, Стас трогал языком портящийся зуб. То же он делал с памятью, заново и заново переживая случившееся…
…Выйдя из машины, отец обжег его ничего хорошего не сулящим взглядом и с Ваниной мамой поспешил к больному.
– С чего ты взял, что он в город уехал? – шепнул Ваня, вставая рядом. – Мы его у колодца встретили!
Что было отвечать – правду? Так Ваня, узнав, что он из страха пред отцом не захотел помочь отцу Тихону, здороваться, наверное, перестал бы! И Нина могла услышать, а ему почему-то вдруг больше всего на свете не захотелось, чтобы она подумала о нем плохо. И он, выкручиваясь, пробормотал, что, кажется, перепутал день, когда отец собирался в город за покупками.
Да его не особо и слушали.
К Ване подбежала Лена. Нина смотрела в сторону отца Тихона. А Макс… Макс, делая вид, что помогает взрослым, незаметно двигал ногой сумку до кустов лопуха. Наконец он ловко столкнул крест на землю и, наступая на лопух, прикрыл его широченным листом.