Тайна Мёртвого Озера - стр. 20
Наконец, Андерсу удалось подтащить лавку и перебраться с неё на тумбу. Широкая горловина кувшина была прикрыта тяжёлой медной крышкой. Может, эта крышка и светилась ночью, отражая пламя костра?
Под испуганные вскрики: "Осторожно! Не разбей!" Андерс попытался открыть кувшин, но крышка не сдвинулась с места, сколько парнишка ни пыхтел и ни тужился. На волосок не поддалась, словно приросла. Он так увлёкся, что даже не заметил, как Метте вскарабкалась на скамью и встала рядом.
– Ты куда, здесь и так не повернуться! Слезай, всё равно до крышки не дотянешься! Что ты тумбу шатаешь, мы сейчас грохнемся и всё тут перебьём. Слазь, говорю!
Но Метте и не думала подчиняться. Она то подтягивалась на мысочках, то присаживалась на корточки, и всё время во что-то пристально всматривалась.
Вдруг девочка, прошептав "ну-ка, подвинься!", схватилась за ручку кувшина и резко нажала на какой-то выступ. И тотчас крышка с громким щелчком стала приподниматься. Медленно-медленно. Словно створка раковины. Пока, наконец, не стала торчком.
Андерс заглянул внутрь и заорал такое "ура!", что стены покачнулись. – Кувшин до самого края был полон воды!
Чистейшей! Прозрачнейшей! Самой обыкновенной воды! Откуда она здесь взялась?– непонятно. Но вода не мерещилась, она была реальностью. Андерс зачерпнул пригоршню и поднёс к губам
– Как родниковая! Дайте мне, чем набрать! – Три руки протянули ему баклажки. Увы, хотя горловина была достаточно широкой, баклажки почему-то в неё не пролезали, словно их отталкивала какая-то сила.
И тут запасливая Метте, которая всегда "на всякий случай" таскала в карманах какие-то крючки, ножнички, нитки, иголки, вспомнила о кружке, которую опять же "на всякий случай" уложила в корзину.
Старую оловянную кружку с помятыми боками тотчас же достали из-под грибов, протёрли начисто тряпочкой. Андерс дрожащей рукой зачерпнул воду и торжественно, словно совершая некий священный обряд, первой протянул воду Метте. Метте казалось, что дай её волю, она выпьет залпом не одну, а десять таких кружек, и никакая сила не заставит её оторвать губы от воды. Но усилием воли она заставила себя отпить ровно четверть, ни каплей больше, и, в торжественном молчании, передать кружку Ильзе. Та, отпив свою четверть, Гийому. Круг завершил Андерс. И вкуснее этой воды не было ничего на свете.
Ребята пили и пили кружку за кружкой, и им казалось, они никогда не напьются.
Набрали про запас полные фляги, почистив и покрошив лесную добычу, поставили на огонь котелок с грибной похлёбкой, и даже умылись. На душе стало легко, словно все проблемы уже решились, словно нет теперь ничего проще, чем выбраться из Мёртвого леса.
Гийому всё не давала покоя какая-то неясная ему самому мысль. Он влез на тумбу, подтянулся сколько мог на цыпочках, вытянул шею и весь перегнулся, пытаясь заглянуть в глубь кувшина, и не смог удержать возгласа изумления – ведь сколько они вычерпали воды – ведра три, не меньше! а кувшин, по-прежнему, был полон! До краёв!
И опять Гийому померещилось слабое свечение, идущее откуда-то изнутри, чуть не с самого дна.
– Дайте-ка мне табурет, – попросил он.
Андерс тотчас подхватил ближайший и взгромоздил двумя ножками на лавку, двумя на тумбу, качнул, проверяя устойчивость.
– Осторожно! Кувшин разобьёте! – испугалась Ильзе.