Тайна лечебницы Отектвуд - стр. 24
Голова болела, желудок предательски урчал. Лоусон нашел в столе Фарелла стратегический запас шоколада и конфет на случай ядерной войны. Шоколад был во всех ящиках, в сейфе, между документами, в карманах халатов.
– Шоколад повышает уровень серотонина. – Кори усмехнулся. Третий день, а уже разговаривает с самим собой. В Нью-Йорке рядом всегда была сестра. Так что любая сказанная вслух фраза не оставалась без ответа.
Кори измерил себе давление, сто двадцать на восемьдесят. Пульс в норме. Значит внутричерепное давление. Чтобы не беспокоить сестер и не видеть их недовольные лица, Кори решил расширить сосуды народным способом. Из коллекции доктора Фарелла ему как раз попалась бутылка Вильяма Лоусона.
Кори никогда не давали прозвища. До пятого класса, он был «очкариком». После стал просто Кори. У его сестры была куча прозвищ. Кроме основного: Рей-Рей, Рейган, и иногда веселая Лоусон. Последнее подразумевало наличие Лоусона зануды. На первом курсе, когда она изъявила желания стать сексопатологом, к ней прилипло прозвище доктор Секс. А тут, когда он прожил почти четверть века ему дали прозвище, и не какое-нибудь глупое и обидное, а Виски.
Кори сделал глоток, сморщился. И как взрослые пьют это без колы?
Сделав еще один глоток и закусив шоколадом, Кори принялся за работу. Отклеивал ненужные и чужие анализы, дописывал осмотры. Вот теперь порядок. Кори разложил все документы по папкам, брошюры по алфавиту, вытер стол, выбросил грязное стекло, под которым лежали всякие заметки пятилетней давности. А заодно узнал чуть больше о докторе Фарелле. Он родился и учился в Монтгомери. Судя по университетским фотографиям в молодости, он был тощий, сутулый. Носил челку похожую на грабли. Он, как и Кори проходил здесь клиническую практику и после остался работать. Фотография в рамке на столе изображала измученного доктора и двух полных женщин. Одна молодая, вторая ровесница Фарелла. Жена и дочь. Кори был уверен, что они местные. Узкие лбы, светлые волосы и ресницы.
«Не успеешь моргнуть, а ты уже фермер и у тебя пятеро детей.» – вспомнились слова Рейчел. Шум в отделении сошел на нет. Кори решил, что идти домой уже поздно, да и не хотелось показываться охране пьяным.
– Помоги мне! Кори!
Лоусон слышал голос сестры, но не мог понять откуда он исходит. Он стоял посреди коробки из белого кафеля, покрытого трещинами и грибком.
– Кори! Я больше не могу! Пожалуйста!
– Рей-Рей, где ты? – спросил Кори в пустоту. Рейчел звучала так тихо и печально. Шлепая по мокрому полу, Кори пытался найти выход и вот он. Коридор, двойной коридор как в корпусе Д. Кори хотел идти быстрее, но ноги ломило, и он плелся как старик.
Везде был разбросан мусор, шприцы, стальные инструменты. Шорох в параллельном проходе.
– Рейчел? Это ты? – Кори приоткрыл, висящую на одной петле дверь. Кабинки как в раздевалке, разбитый телевизор и деревянный стол, покрытый слоем сигаретного пепла. Посередине возвышалась банка нескафе из которой торчали острые окурки. За столом сидел женский манекен в парике. Открыв следующую дверь, Кори очутился в бассейне. Он знает этот бассейн. Они ходили сюда в детстве с сестрой, пока у него не началась аллергическая астма от хлорированной воды.
– Почему бы не искупаться? – сказал себе Кори. Сбросив халат и брюки, Кори вошел в зеленую застоявшуюся воду. Он проплыл от борта до борта, отбрасывая в стороны плавающий мусор. В тело вернулась сила. Под водой, промелькнуло едва заметное темное пятно. Кори оттолкнулся и выплыл на середину. Пятно кружило вокруг него. Кори чувствовал страх, но ничего не мог поделать с собой. Он двигался за пятном, пока то не превратилось в желтую макушку над водой. Оно росло, показался лоб, две белесые брови и поросячьи глаза. Морган Смит. Кори не чувствовал дна, а Морган будто шел по нему ногами.