Тайна «Красной Москвы» - стр. 17
Неправильная идентификация при сравнении одинаковых отпечатков опять-таки невозможна. У меня в мастерской «откатали пальцы», и если эксперт увидел совпадения – значит, они есть, каким бы невероятным это ни казалось!
Итак, получается, отпечатки на злополучной статуэтке принадлежат мне, только мне.
Хотя я точно знаю, что не прикасалась к той по виду мраморной полуобнаженной наяде…
В мастерскую Орехова я попала по наводке Андрея.
Записывать мужа в подозреваемые – просто смешно. Он за нас с Даринкой кому угодно голову открутит, в этом я совершенно точно уверена. Но Андрея могли использовать втемную. Похоже, против меня реализуется какой-то мерзкий план. И Андрей невольно стал его частью. Впрочем, последний вопрос я могу легко уточнить.
Достав мобильник, я открыла скайп, набрала мужа и посмотрела на часы. В Нью-Йорке раннее утро, но в больнице, всегда просыпаются рано.
– С днем рождения! – Андрей сразу же включил вебку, и я невольно улыбнулась в ответ на его солнечную искреннюю улыбку. – Ты все еще именинница!
– Цветы прекрасные, тортик обалденно вкусный. Спасибо! А да, и парфюмер – такой интересный.
– О, ты и к нему успела сходить? Уже с эксклюзивным парфюмом?
– Пока нет, все не так быстро. А откуда ты узнал об этом Орехове?
– Из спама, пришла реклама по мылу.
– Ты открываешь письма от незнакомых пользователей?
– Случается. А в чем дело?
– Я тебе потом расскажу, ладно? Сейчас мне надо идти.
– Но все в порядке?
Я вздохнула. Врать мужу даже из благих побуждений не самое лучшее занятие.
– Не все в порядке, солнце. Но мне сейчас надо бежать. Как только я освобожусь – наберу и все расскажу. А ты пока перешли мне, пожалуйста, тот мейл, с которого к тебе отправили письмо о мастерской Орехова.
Андрей кивнул и звонко чмокнул планшет.
Я попрощалась, спрыгнула с подоконника и засунула мобильник в карман джинсов.
Надо ехать к Миронову.
Дарину придется оставить у родителей – она и так уже носом клюет, в машине отрубится. Не тащить же детку в следственный отдел…
Да уж, вот такой день варенья у меня выдался – врагу не пожелаешь. Сколько подарков, и один другого веселее и затейливее…
«Владлен Ильич Миронов», – значилось на табличке, прикрепленной к двери нужного мне кабинета.
Теперь понятно, почему следак представляется исключительно по фамилии. Подколки на предмет вождя мирового пролетариата надоели. Мало того что Владлен – так еще и Ильич! Да уж, на редкость неосмотрительными оказались родители Владлена Ильича. Не подумали о явном переборе? Или были яростными коммунистами?..
Постучавшись для проформы, я вошла в кабинет, и на секунду мне показалось, что нахожусь у Седова: тот же кряхтящий от старости компьютер с пыльным монитором, гора окурков в пепельнице, чашка кофе на столе, бутылка водки под столом, банка из-под шпрот, судя по запаху, также в наличии. Довершают сию «прекрасную» картину покрасневшие глаза на сером от усталости лице, густая щетина с сединой и мятый-премятый пиджак, явно свидетельствующий о том, что в личной жизни следователя Миронова имеется вакансия.
Только зеленой попугаихи Амнистии, живущей у Володьки в кабинете и обожающей снайперски нагадить на девушек (конкуренток в нас видит, что ли?) тут не наблюдается. Зато на подоконнике затаился чахлый фикус, робко намекающий на глубоко законспирированную в душе Владлена Ильича тягу к прекрасному.