Тайна красного чемодана - стр. 20
– Видите? Что общего? А теперь попробуйте вы, – добавил я, заметив легкие комнатные сапоги автомобилиста.
– Если это вам доставит удовольствие, – усмехнулся тот, пожимая плечами.
След его сапога получился совершенно тождественным со следом, приписываемым мной убийце.
– Ага! – торжествующе воскликнул я. – Сравните! Разве можно смешать? У незнакомца были сапоги, подобные вашим.
– Что же это доказывает? – спокойно возразил Дольчепиано. – А у вас простые, грубые сапоги. В горах по одному этому трудно судить о социальном положении человека.
– Но у него были сапоги на тонкой подошве, которых не надевают для прогулки по горам.
– Положим! – согласился итальянец. – Но…
Наши взоры одновременно устремились на какие-то два предмета, темневшие в нескольких шагах от нас около стены туннеля.
– О! – воскликнул я, подбегая к ним.
– О! – как эхо, повторил итальянец.
Перед нами лежала пара огромных, грубых, подбитых гвоздями сапог.
– Они не могут принадлежать жертве, – разочарованно сказал я, снова бросая их на землю.
Мой спутник поднял их и стал разглядывать.
– Впрочем, может быть… – снова заговорил я, – может быть, убийца обменялся обувью с своей жертвой… Но где же в таком случае ноги? Опять что-то непонятное! Во всяком случае, можно предположить, что эти сапоги принадлежат убийце.
– В силу чего, я беру их с собой! – спокойно заявил автомобилист. – Думаю, что вы не захотите отдать в руки властям такое ценное доказательство.
– Конечно, нет! – машинально ответил я, занятый своими мыслями.
– Кроме того, можно еще предположить, что в настоящую минуту убийца разгуливает в сапогах своей жертвы.
– Если он их уже не снял, – добавил Дольчепиано.
– Ну, – произнес я, окидывая вокруг себя взглядом, – теперь, я думаю, нам здесь больше нечего делать. Мы собрали довольно ценные сведения, теперь остается только в них разобраться. Пока сделаем вывод: господин Монпарно был убит в вагоне выстрелом из револьвера, и тело его было сброшено с поезда в туннель. Соскочил ли убийца вслед за ним или вернулся после остановки поезда, во всяком случае, он пытался сжечь труп убитого им человека и, потерпев неудачу, уложил его на рельсы. Хорошенько осмотрев окрестности, мы, вероятно, найдем следы разведенного им огня. Но, по-моему, нам теперь главным образом следует заняться вопросом о краже содержимого красного чемодана. Где она могла произойти? Мне известно, что господин Монпарно сел на поезд в Вилларе. Туда мы и должны отправиться.
– Поедем! – согласился внимательно слушавший меня итальянец.
Мы вернулись на дорогу и, сев в ожидавший нас автомобиль, двинулись в путь. Всю дорогу от Месклы до Виллара я не переставал громко развивать свои предположения.
– Несмотря на существование несомненной связи между кражей товара, убийством и взрывом сундука, – говорил я, – возможно, что все это совершено не одним и тем же человеком. Возможно, что убийца имел соучастника.
Дольчепиано чрезвычайно внимательно выслушал все мои слова.
– Все это весьма далеко от самоубийства, подозреваемого вашим страховым обществом, – сказал он наконец.
– Их подозрения только смешны, – возразил я. – Удивительно, на что иногда толкает людей страсть к деньгам.
И я откровенно рассказал ему подозрения Кристини относительно Софи Перанди.
Я говорил, говорил без конца обо всем, что только не касалось моей собственной личности, нисколько не заботясь о том, насколько полезна может быть такая откровенность с человеком, которого я видел в первый раз. К тому же вид моего спутника внушал мне полное доверие, и я даже обрадовался, услыхав от него, по приезде в Виллар, что он намеревается остановиться там вместе со мной.