Тайна генерала Багратиона - стр. 21
Вообще, все центральные улицы города выглядели как-то мрачновато. Многие, раньше украшавшие их роскошные магазины и кофейни, закрылись потому, что жители обеднели и перестали там бывать. Народу на площадях и в парках поубавилось. Бог войны Марс собрал обычную жатву. Только в бою при Асперне австрийцы потеряли 13 генералов, 772 офицера, 21 500 рядовых солдат. Двухдневная битва у села Ваграм обошлась им еще дороже: свыше двадцати пяти тысяч убитых и раненых.
Нет, не беспечной красавицей с нарумяненными щеками и золотыми перстнями на пальцах ныне представала перед путешественниками древняя и вечно молодая Вена. Скорее – дамой из благородного семейства, внезапно лишившейся высокого положения и больших доходов, но из последних сил пытающейся сохранить былое достоинство и внешний вид.
Правда, невзгоды, выпавшие на долю Австрии в противоборстве с новым завоевателем Европы, мало затронули фешенебельный район дворцов и особняков, принадлежавших аристократам, крупным государственным чиновникам и очень богатым коммерсантам. Эти из любой народной беды умели извлечь максимальную пользу для себя.
Двухэтажный дом, арендуемый княгиней Багратион, находился там, поблизости от одного из дунайских островов под названием Пратер. Излюбленное место для гуляний горожан, Пратер имел парк со столетними деревьями, фонтаны, бассейны, песчаные дорожки и каменные беседки, построенные в античном стиле. Наверное, война с ее огненным дыханием ощущалась здесь не сильнее, чем землетрясение на каком-нибудь чужом континенте вроде Африки или Австралии.
Поначалу Петр Иванович намеревался поселиться неподалеку от своей жены. Он твердо знал правила осады крепостей. В первую очередь надо окружить неприятельскую цитадель военным лагерем, установить в нем орудия для постоянного обстрела, приступить к рытью минных галерей, ведущих под землей к стенам крепости, потом заложить в них пороховые заряды и в час «икс» поджечь бикфордов шнур.
Однако по здравому размышлению генерал от инфантерии отказался от такового плана. Во-первых, постоялых дворов среди дворцов и особняков не имелось. Во-вторых, совершенно непонятно, чего ему ждать от встречи с любимой Екатериной Павловной. Из юной неопытной девушки она давно превратилась в великосветскую львицу. Ей уже двадцать восемь лет. Ее окружают в Вене блестящие кавалеры, точнее – так по-солдатски думал князь Петр – наглые и циничные ловеласы, жизнь которых посвящена только соблазнению чужих жен и бесконечному поиску удовольствий. Не зря же отставной ротмистр Дорер в разговоре особо упирал на связи и могущественные знакомства, сделанные ее сиятельством в придворном венском обществе.
Ах, как бы желал Петр Иванович, чтоб эти россказни оказались досужей выдумкой глупцов, болтовней завистников, всегда вьющихся, словно мухи, вокруг успешных, умных, красивых людей!..
Из списка, составленного для него Дорером, генерал выбрал небольшую гостиницу «Der Ahorn Blatt». Она располагалась в середине длинной торговой улицы Кольмаркт. По расчетам Багратиона, отсюда он мог доехать до Пратера примерно за полчаса.
В гостинице новых постояльцев приветствовали с несколько преувеличенной радостью. Она почти пустовала, и русский генерал, занявший сразу пять комнат для себя и своей свиты, пришелся кстати. Сам владелец гостиницы господин Вейсгаупт явился к Багратиону осведомиться, доволен ли важный гость апартаментами и расположением своих лошадей на конюшне, закажет ли он обед здесь – что, конечно, предпочтительнее для гостиницы – или хочет поехать в ресторан? Тогда Адам Вейсгаупт мог бы ему порекомендовать заведение своего старинного приятеля, где отлично готовят знаменитые венские шницеля.