Тайна двух океанов - стр. 56

Павлик рос вдали от родины, далеко от ее радостной жизни, захватывающей борьбы с грозными силами природы и пережитками прошлых рабских лет, далеко от ее побед и достижений. Шесть лет, таких важных для формирования человека, он провел в капиталистической Америке, в атмосфере вражды человека с человеком, рабочих с капиталистами, бедных с богатыми, людей физического труда с интеллигенцией. Павлик жил одиноко, без матери, умершей в первый год после их переезда в тихий, патриархальный Квебек, без братьев и сестер, без друзей и товарищей. Его единственным другом была лишь однолетка-девочка Лена, дочь главного бухгалтера консульства. Она была слабенькая девочка, часто хворала и в школу не ходила, а училась дома. Может быть, если бы дети посещали одну школу, Павлику пришлось бы защищать слабую, боязливую Лену и он проявил и воспитал бы в себе мужество, но этого не случилось. Из советских детей посещал школу один Павлик. Подвергаясь гонениям детей, наслышавшихся от богатых родителей об «ужасных большевиках», Павлик начал в школе с уступчивости, которая постепенно перешла в осторожность, потом в постоянную робость и, наконец, в нечто очень близкое к трусости. Если бы Павлик вернулся таким в Советский Союз, он, вероятно, долго выглядел бы эмигрантом-иностранцем среди советских ребят.

Но неожиданно, пройдя через смертельную опасность, Павлик попал на советский подводный корабль, в тесный круг мужественных людей, в сплоченную семью товарищей, привыкших к опасностям, умеющих бороться с ними и побеждать. Они покорили его сердце своей жизнерадостностью, своей товарищеской спайкой, своей веселой дружбой, легкой и в то же время железной дисциплиной. Родина – сильная, ласковая, мужественная – приняла Павлика в тесных пространствах «Пионера». Она облеклась здесь в его глазах в живую, реальную форму, она вдохнула в него новые чувства, вызвала в нем страстную жажду быть достойным ее, горячее желание быть похожим на ее лучших сынов, к которым он так счастливо попал.

За несколько дней, прошедших после памятной и счастливо перенесенной опасности, Павлик многому научился. Он основательно познакомился со своим скафандром, который подобрал ему Скворешня из самых малых размеров, имевшихся в запасе на подлодке, с ультразвуковым пистолетом, узнал, как применять его в качестве оружия и как пользоваться им для связи и сигнализации. Он научился ориентироваться в морских глубинах по глубомеру и компасу; научился пеленговать и принимать пеленгацию по своему радиоаппарату, всплывать и опускаться на дно, регулируя свой воздушный мешок за спиной; запускать и останавливать винт, управлять рулями и помогать им руками и всем телом.

Этим вещам, в сущности не таким уже сложным, можно было довольно быстро научиться, и Павлик и его учителя гордились успехами, которых он достиг. Было лишь одно, что заставляло мальчика втайне мучиться и сгорать от стыда: при каждом выходе из подводной лодки им овладевал приступ отчаянного страха, мелкий озноб пронизывал его тело, и он должен был прилагать неимоверные усилия, чтобы скрыть страх от своих новых друзей. Ему казалось, что он умер бы со стыда, если бы они узнали, что он боится.

Павлик уверенно пеленговал своим друзьям при помощи ультразвукового пистолета.